"Ричард Фаринья. Если очень долго падать, можно выбраться наверх " - читать интересную книгу автора

Аллилуйя, исполненная на двухстах прекрасно настроенных казу - сильно,
свингующе, мастерски, почтительно - и в то же время с медным гулом
нахальства. Фариньей движет безошибочный и виртуозный инстинкт: он точно
знает к чему в этой бестолковой республике следует относиться серьезно, а
над чем смеяться; плюс - предельная честность, с которой он это делает.
Закручивая свою пряжу, он втягивает туда и читателя, с головой погружая его
в микрокосм, умудряющийся в одно и то же время быть поразительным,
завораживающим, сексуально притягательным, глубоким, сумасшедшим,
отталкивающим и прекрасным". Дику он написал то же самое, но более привычным
для них языком - письмо наполовину состояло из повторяющегося словосочетания
"охуеть можно".
Книга вышла 28 апреля 1966 года, а 30 апреля у Мими был день рождения.
Утром в книжном магазине Монтерея состоялась презентация с раздачей
автографов, вечером в доме самой старшей из сестер Баэз - Полин, незадолго
до того тоже переехавшей в Калифорнию, - Дик устроил для жены вечеринку. У
одного из гостей, почти незнакомого им приятеля Полин, был мотоцикл, на
котором Фаринья с хозяином отправились кататься. Сорок минут спустя Мими
услыхала вой полицейских сирен.
Тот, кто видел затянутые вечерним туманом калифорнийские дороги, знает,
что по ним даже на четырех колесах опасно ездить быстрее сорока миль в час.
Подстегиваемый радостными воплями Дика Фариньи, мотоциклист разогнал машину
до девяноста. Они не вписались в поворот. С тяжелыми травмами водитель был
доставлен в больницу, пассажир погиб на месте. Все.

Несмотря на трагедию, критика приняла роман мягко говоря, прохладно. Из
более чем десятка современных книге рецензий положительной оказалась лишь
одна. В такой реакции не было ничего удивительного, господа литературоведы
привыкли к литературе совсем другого сорта. Вместе с Ричардом Фариньей о
себе заявляло новое поколение, с которым никто не знал, что делать.
Действительно, кто он такой - Гноссос Паппадопулис, совершенно очевидно
"альтер эго" автора? Грек с претенциозным именем? Странник, который так
носится со своей Исключительностью, что сам не верит в ее существование?
Прометей, Дракула, Святой Дух, Пластиковый человек, хранитель огня, вечный
девственник - и все это в одном лице? Преданный или предатель? "Среди
больных обладать Иммунитетом" - это кредо? В конце концов, критика назвала
главного героя романа антигероем и на том успокоилась.
Ричард Фаринья прекрасно знал, о чем его книга. В коротком эссе,
которое должно было появиться в одной из сан-францисских газет 1-го мая 1966
года, он писал: "Разрешение конфликта между Внутренним и Внешним (микро- и
макрокосм) - вот, между прочим, совершенно определенный мотив, которым
руководствуется главный герой. Школьному учителю, считающему этот конфликт
невразумительным, я бы рекомендовал теорию происхождения Вселенной на стр.
237. Для скромников, кто видит в книге неприкрытый секс, подойдет
калькуляция на стр. 106. "Минитмэнам", заподозрившим в гедонизме
протагониста замаскированный призыв к бунту, настоятельно советую обратиться
к тому месту в романе, где немец анализирует третье измерение. Все прочие
вопросы предлагаю оставить до воскресенья 1-го мая, где во время встречи в
книжном магазине "Дискавери" я обещаю поискать ответы среди коллекции
керамических голов".
Встреча, по очевидным причинам, не состоялась.