"Шеннон Фаррел. Дом там, где сердце " - читать интересную книгу автора

числе и его собственные.
Еще одним несомненным аргументом в пользу Мюйрин было ее богатство и
опыт жизни в большом имении. Он видел ее роскошные платья и шкатулку с
драгоценностями в ее черной сумочке. Для него было очевидно, что Августин
женился на ней не только по любви, а скорее для получения столь необходимого
ему капитала. Не было сомнений и в том, что ее приданое было немалым. Успел
ли Августин положить его на счет в банке? Или это был чек? Или, в связи со
столь поспешной свадьбой, отец Мюйрин еще не выплатил деньги?
Нужно будет посмотреть в маленьком сейфе Августина по возвращении в
отель. Локлейн отдал указание поместить все вещи своего бывшего нанимателя в
камеру хранения в "Гресхеме", чтоб не расстраивать Мюйрин, но если слухи о
пристрастии Августина к роскошным драгоценностям хоть наполовину верны,
Локлейну хватит денег хотя бы на похороны и содержание прислуги, если ему
удастся продать все по достойной цене. Он только молил Бога, чтобы Мюйрин не
успела как следует ознакомиться с делами мужа. Если она поинтересуется, он
сможет обмануть ее и сказать, что переслал все его вещи в Барнакиллу.
Сначала он остановился у приемной врача, где ему сообщили, что тело
готово и его можно забирать в любой момент. Пожилой человек посоветовал ему
неболтливого владельца похоронного бюро на соседней улице, и Локлейн
поспешил туда, чтобы оформить заказ. Не зная, откуда возьмутся деньги на
оплату, он выбрал самый дешевый гроб и заказал минимум цветов: один венок от
Мюйрин, один - от работников имения и один - от кузена Августина Кристофера.
Кристофер в тот момент как раз пребывал за границей, сбежав с бывшей
невестой Локлейна Тарой, вспомнил Локлейн, и комок подкатился у него к
горлу.
В конце концов, будет еще венок и от семьи Мюйрин, чтобы все было
честно, в случае, если кто-то сунет свой нос куда не просят. Похороны должны
быть как можно более скромными, чтобы избежать любого скандала, связанного с
Мюйрин и ребенком, которого она может носить под сердцем.
Локлейн возмущенно думал об Августине, пробираясь сквозь снежную вьюгу
к церкви Святого Франциска. Он не мог совладать с собой. Августин был
низенький, полный, с красным лицом и крикливым голосом, грубый и
бестолковый. Но ему досталось наследство от богатого отца, и все у него было
как следует. Локлейн же был высокий, смуглый, привлекательный, образованный
и (он этим гордился) имел хорошие манеры. А еще он был толковым управляющим.
Если бы Барнакилла принадлежала ему, он бы никогда не позволил довести это
великолепное имение до полного разорения. И если бы Мюйрин была его женой,
он страстно любил бы ее, и она отвечала бы ему взаимностью. От этой мысли
его охватила дрожь. И уж наверняка он никогда бы не повел себя так
эгоистично, пустив себе пулю в висок в медовый месяц.
Возникал вопрос: знал ли Августин о том, что вокруг его шеи
затягивается петля? Что кредиторы, которым он должен, уже стучат в его
дверь? Не потому ли он ушел из жизни?
Когда он пришел в церковь, отец Бреннан как раз выходил оттуда после
утренней мессы. В такой непогожий день прихожан было немного. Отец Бреннан
дружески обнял его и потащил его в крошечную, но довольно теплую ризницу.
- Да, сын мой, как же давно мы не виделись! Не могу вам передать, как
приятно видеть кого-то из родных краев, - священник просиял. Это был мужчина
средних лет, среднего роста, с седыми волосами и яркими голубыми глазами,
которые, казалось, все замечали.