"Френк Фаррелли, Джеффри Брандсма. Провокационная терапия " - читать интересную книгу автора

провокационной терапии мы, в определенном смысле, стремимся к обратному, то
есть мы стремимся создать предпосылки, при которых больной не может избежать
острых реакций, он вынужден воспринимать навязываемое ему чувство и
реагировать на него. Один из коллег (Дик Россман) после наблюдения за
сеансом провокационной терапии сказал мне: "Вы преувеличиваете разнообразие
причин и условий, при которых срабатывает провокационная терапия. Знаете,
после услышанного у меня создается впечатление, что, по крайней мере с
несколькими пациентами можно было обойтись менее жестко. Вы добиваетесь
своего, потому что у вас чертовски громкий голос, Фрэнк".
Суммируя сказанное, можно сделать вывод, если провокационный вызов
предлагается в разумных пределах, пациент вынужден отвечать на него, и тем
самым побуждается к позитивному психосоциальному поведению. Так показывает
наш опыт работы с больными. Если при этом провоцирует дополнительно
самораздражение пациента, это неизбежно ведет к его решению как можно скорее
исцелиться.


Больные могут вылечиться, если захотят этого

Мы допускаем, что больные не вылечиваются, если у них не сформировалось
желание этого, и что больные вылечиваются, если они захотят этого. Каждый
человек отвечает за свои чувства и поведение, он может их изменить (о
формировании восприятий и чувств речь будет впереди) по выбору или по
желанию - если захочет. В настоящее время в философии и психологии понятие
желания не пользует большой практикой, мы тоже не намерены избыточно и
волюнтаристски толковать его. Мы также не хотим сказать, что все подвластно
"силе воли". Тем не менее в психотерапии идея желания до сих пор является
существенным понятием, поскольку на практике людям, осознающим свое место в
жизни и желающим вылечится, просто необходимо понимать это. Большинство
наших клиентов смогут излечить радикальным образом, если они захотят этого.
Большинство терапевтов, подводя психологическую основу, искали
возможность избавить своих пациентов от избыточного, ненужного, на их
взгляд, чувства вины. Делалось это ценой подавления личности, когда
заявлялось, что человек не свободен, что он - жертва. Когда больному упорно
внушалась эта мысль, к сожалению, он воспринимал ее декодируя, как отчаяние:
"Тут не поможешь", или "Если не смог помочь себе в прошлом, не сможешь и в
будущем. Нечего обвинять себя, ведь ты беспомощен".
Т: (Устало) Ух, начнем. Что, что, ты думаешь, отличает тебя от других
людей? Ведь нельзя отрицать, что ты не такая, как другие. Скажи, твои сестры
шесть раз лежали в больнице?
К: (После паузы) Нет.
Т: (Быстро) Почему нет? А ты лежала в больнице?
К: (Автоматически) Мой брат лежал.
Т: (Настойчиво) Сколько раз он лежал?
К: (Спокойно) Не считала, но немного.
Т: ("Объясняя") О, да! Может быть, ты похожа на брата, а сестры не
похожи на вас... и вы с братом... наверное, слабая половина семьи, а они -
сильная.
К: (Соглашаясь): Ну, они уже не были маленькими, когда заболела мама
(душевной болезнью).