"Джозеф Шеридан Ле Фаню. Призрак и костоправ" - читать интересную книгу автора

господи, будет разгуливать по всему замку и творить всякие бесчинства?
Но деваться было некуда, и вот он напустил на себя бесшабашный вид и,
прихватив бутылку с выпивкой и бутылку со святой водой, пошагал, как стало
смеркаться, к замку.
Дождило вовсю, вечер выдался мрачный, и уже совсем стемнело, когда мой
отец добрался до замка; у входа он обрызгал себя святой водой и тут же
понял, что должен малость хлебнуть спиртного, чтобы согреть нутро. Дверь ему
отворил старый дворецкий - Лоренс Коннор; они с отцом издавна были на
короткой ноге. Разглядев, кто стоит перед ним (а отец сообщил, что настал
его черед сторожить замок), Лоренс предложил составить ему компанию и
провести ночь вместе, и, будьте уверены, отец ломаться не стал.
- Растопим камин в зале, - говорит Ларри.
- А почему не в холле? - говорит отец.
- В холле топить нельзя, - говорит Ларри, - там в дымоходе старое
галочье гнездо.
- Ну тогда, - говорит мой отец, - давай устроимся на кухне - не годится
таким, как я, рассиживаться в залах.
- Нет-нет, Терри, - говорит Лоренс, - уж если блюсти старинный обычай,
так блюсти его как должно, честь по чести.
"Черт бы побрал этот старинный обычай", - говорит мой отец, но говорит
про себя: не хотелось ему показать Лоренсу, будто он чего-то побаивается.
- Ладно, Лоренс, - говорит он вслух. - Будь по-твоему. - И оба идут
сначала на кухню дождаться, пока в зале разожгут камин, а дело это минутное.
Значит, так, ваша милость: вскорости поднялись они в гостиную и
расположились поудобнее возле камина; принялись калякать о том о сем, курить
и отпивать по глоточку из бутылки, а в огонь подбросили побольше торфа и
коряг - хорошенько прогреть свои голяшки.
Так вот, сэр, я и говорю: покуривали они себе и беседовали по душам,
пока Лоренса не начало клонить в сон, что и понятно - служил он в замке
невесть сколько лет и поневоле привык подолгу спать.
- Ну нет, это никуда не годится, - говорит мой отец, - ты, смотрю, уже
вовсю клюешь носом.
- Ах ты, черт, - говорит Ларри, - да я всего на минутку прикрыл глаза,
они у меня от табачного дыма слезятся. А тебе нечего мне пенять, - сурово
говорит он (уж очень он был обидчив - упокой, Господи, его душу!), - давай
валяй дальше, рассказывай, я тебя слушаю внимательно, - говорит он и опять
закрывает глаза.
Ну, отец мой увидел, что спорить с ним без толку, и стал рассказывать
дальше. Будто нарочно, это была история о Джиме Салливане и его старом
козле - куда как веселая и уж такая занятная, что и садовая соня уши
навострит, а уж христианин - и подавно встрепенется. Но, ей-богу, чтоб так
рассказывать, как мой отец, - такого еще никто не слыхивал: он что есть мочи
выкрикивал каждое слово, лишь бы Ларри не уснул, но все понапрасну; только
осип, а Ларри О"Коннор, не дождавшись конца истории, пустил такой храп, что
твоя прохудившаяся волынка.
- Язви его, - говорит мой отец, - только этого недоставало, - говорит
он, - старый пройдоха! Прикинулся моим другом, а сам захрапел, и сиди теперь
тут с ним на пару по соседству с призраком, - говорит он. - Да сохранит нас
Крест Господний! - говорит он и уже собрался встряхнуть Лоренса как следует,
да сообразил, что если его растолкать, то старикан уж точно отправится к