"Александр Александрович Фадеев. Рождение Амгуньского полка" - читать интересную книгу автора

внимательное, спокойное лицо и плотную, резко очерченную фигуру. У Селезнева
были сильные челюсти, прямой и крепкий нос, темные, почти черные волосы на
голове и такие же подстриженные по-английски усы. Одна из его бровей
поднялась чуть выше другой, и из-под обеих смотрели острые, проницательные
глаза цвета полированной яшмы. На вид ему можно было дать около двадцати
семи лет.
- Нам требуется строгая точность и исполнительность в этом деле, -
говорил председатель. - Вы сами знаете, что теперь творится. Можно сказать
заранее, что вас толпой будут осаждать дезертиры с просьбой перевезти за
Амур. Они будут угрожать вам оружием и, очень возможно, отправят вас на тот
свет. Но мы все ходим под этой угрозой... Что вы предполагаете сделать на
первый случай?
Селезнев несколько секунд молча теребил фуражку и, внезапно надев ее на
голову быстрым, решительным движением, сказал:
- Ежели готов мандат, я приду к тебе через неделю и скажу, что я уже
сделал.
Он сказал председателю "ты", как говорил всем людям, с которыми
встречался хотя бы и в первый раз. В его тоне чувствовалась врожденная
незлобивая грубоватость.
- Мандат сейчас заготовят, - сказал председатель. И, тоже переходя на
"ты", спросил: - Ты коммунист?
- Да.
- Можно надеяться, что ты сам не сбежишь за Амур?
Он ожидал, что Селезнев обидится на этот вопрос и скажет какую-нибудь
резкость. Но Селезнев просто ответил:
- Можно.
Вопрос был исчерпан. Через полчаса Селезнев ушел из штаба с длинной
инструкцией, ни один пункт которой не понадобился из-за ее нежизненности, и
с таким же мандатом. Последний тоже не нашел себе применения, так как
оборудование парохода нужно было проводить отнюдь не мандатом, а либо
уменьем убеждать, либо силой кулака и нагана.
Прежде всего Селезнев взял себе помощника - взводного командира
Назарова, из комендантской роты.
Это был необычайно рослый волосатый человек, угрюмый и несуразный, как
выкорчеванный пень. Когда-то он работал на Сучанских угольных копях и вынес
с той поры редкие качества: никуда не смотреть, все видеть и в течение
нескольких дней не произносить ни слова. Несмотря на это, а может быть,
благодаря этому, он имел верный глаз на людей и умел их отыскивать.
- Вот что, Назарыч, - сказал Селезнев, - ты достань мне одного
писучего, другого хозяйственного человека! А потом натаскай ребятишек для
пароходной комендантской команды! Работнем - куда ни шло...
Сам он пошел в типографию "Рабоче-крестьянской газеты", и на следующий
день были расклеены по городу приказ и воззвание: "Всем, служившим
когда-либо на пароходе "Хорунжий Былков" и барже "Свободная Россия", явиться
к коменданту указанного парохода т.Селезневу, в контору на берегу, 22
апреля, к 8 часам утра".
Первым явился на зов маленький кривоногий старичок во главе небольшой
кучки веселых загорелых парней в засаленных блузах и широких брезентовых
штанах навыпуск. Он оказался судовым машинистом, а сопровождавшие его ребята
- матросами с парохода.