"Шарль Эксбрайя. Овернские влюбленные" - читать интересную книгу автора

Обожавший такие шутки, Ремуйе рассмеялся, а вконец смущенный Франсуа не
поднимал головы от досье.
Мэтр Парнак, войдя в контору вместе с братом, испытал, как всегда,
величайшее удовлетворение - служащие не отлынивали от работы и он имел все
основания полагаться на их трудолюбие. Нотариус каждому сказал несколько
любезных слов и остановился около старшего клерка расспросить о срочных
делах. Если Альбер Парнак, казалось, всеми порами излучает добродушие, то
суровый мсье Дезире являл собой полную противоположность брату. Впрочем, в
них вообще не было ни малейшего сходства. Маленький и кругленький Альбер с
его вечно улыбающимся лицом и большой лысиной, обожавший поговорить - чаще
всего просто так, из любви к искусству, - был чувствителен и сентиментален.
Ничего не стоило тронуть его до слез или вырвать из него какое-нибудь
обещание, а приступы величайшего воодушевления быстро сменялись столь же
глубоким отчаянием. "Паяц, - говорил о нем брат, - паяц, пляшущий под Сонину
дудку". Клерки любили нотариуса, хотя и не особенно принимали его всерьез.
По общему мнению, контора недолго бы продержалась без надроза мсье Дезире.
Мсье Дезире, человек на редкость серьезный, считал смех почти что
непристойностью. Злые языки утверждали, будто супруга Парнака-старшего тут
же скончалась, как только поняла, что ее муж не изменится никогда. Для мсье
Дезире любая слабость граничила с преступлением, а ошибка была просто
предательством. Длинный, худой и желчный, с тщательно прилизанными редкими
волосами, он никогда и ничему не радовался и даже в блестяще выполненной
работе умудрялся найти предлог для язвительных замечаний. Не будь у Дезире
столько денег, которые рано или поздно должны были перейти к нотариусу или
его дочери, Альбер давно расстался бы с братом, ведь, по правде говоря, с
годами он делался совершенно невыносимым.
После того как старший клерк упомянул, что дело "Мура-Пижон" передано
для изучения Франсуа Лепито, нотариус с улыбкой подошел к молодому человеку.
- Придется вам поднапрячься, юноша. Все эти наследники, устав от
грызни, теперь-то уж не замедлят согласиться на наши предложения.
- Досье будет скоро готово, мэтр.
- Прошу вас... э-э-э... отнеситесь к делу повнимательнее, - и, немного
поколебавшись и слегка понизив голос, нотариус добавил: - Я говорю это
потому, Франсуа, что в последнее время, мне кажется, вы немного рассеянны...
Я, конечно, понимаю - на дворе весна, а в вашем возрасте в это время больше
тянет преследовать нимф и дриад, которые, наверное, все еще прячутся в наших
лесах, чем заниматься тяжбами этих склочников.
- Благодаря этим склочникам мы и зарабатываем на жизнь! - резко оборвал
брата мсье Дезире.
- Разумеется... Так я могу положиться на вас, Франсуа?
- Да, мэтр.
Нотариус собрался уходить, как вдруг его брат счел нужным добавить:
- Поверьте, мсье Лепито, ничто не принесет вам такого покоя, такого
душевного равновесия, как изучение Права. Со своей стороны я был бы счастлив
видеть, что вы посвящаете ему все свое время, а не лезете туда, где вам
совершенно нечего делать.
Эти слова и особенно тон, каким они были произнесены, заставили всех
притихнуть и с затаенным любопытством воззриться на "Мсье Старшего". Только
задиристый, как молодой петушок, Франсуа возмутился:
- Я, кажется, не совсем уловил, на что вы намекаете, мсье?