"Иван Иванович Евсеенко. Седьмая картина " - читать интересную книгу авторадальнейший разговор у них будет еще более желанным и ожидаемым для Василия
Николаевича. И он в своих предчувствиях не ошибся. Вениамин Карлович немного помедлил, привыкая к захламленной обстановке мастерской, а потом вдруг и выдал истинную цель своего прихода: - Я, собственно, к вам с предложением. - Каким? - опять с трудом подавил в себе волнение Василий Николаевич. - Мне хотелось бы заказать вам картину, - немного заискивающе, но вместе с тем и не теряя гордости, проговорил гость. После этой фразы поведение Вениамина Карловича понравилось Василию Николаевичу еще больше: в прежние годы именно так с ним говорили во всех музеях и картинных галереях (своих и заграничных). Василий Николаевич знал себе цену и приучил окружающую его публику относиться к художнику Суржикову с должным уважением. Потом, конечно, когда он обнищал и перестал выставляться, это уважение растерялось, забылось, и многие уже позволяли себе высказываться по отношению к Василию Николаевичу снисходительно. Вениамин же Карлович первой своей фразой о предполагаемом заказе мгновенно вернул Василия Николаевича в прежнее его, давно забытое состояние. Василий Николаевич по достоинству это оценил и с достоинством спросил: - А почему вы хотите заказать картину именно мне? - Видите ли, - воодушевился, надеясь, должно быть, на удачу Вениамин Карлович, - я с давних пор страстный поклонник вашего таланта, считаю вас на сегодняшний день лучшим художником России. - Ну, положим, это спорно, - искренне засомневался Василий Николаевич, хотя похвалой Вениамина Карловича, разумеется, снова был польщен. - А - Что Глазунов! - решительно не согласился с ним Вениамин Карлович. - Он прямолинеен и неглубок. Рядом с вами я его поставить не могу. Да и никто не может. Вы это прекрасно сами знаете. Василий Николаевич хотел было заступиться и за Глазунова, и за Шилова, с которыми был давно и хорошо знаком, но потом сдержался, посчитав, что, во-первых, этим он лишь подчеркнет свое превосходство над ними, а во-вторых, надолго отодвинет деловой разговор с Вениамином Карловичем. Продолжить же его надо было немедленно, ведь другой такой посетитель и заказчик появится у Василия Николаевича не скоро, если только вообще появится... Вениамин Карлович, кажется, тоже был склонен говорить о деле, а не вступать в долгую, хотя, разумеется, и интересную дискуссию о современной живописи. Он несколько раз украдкой взглянул на часы и очень тактично повернул беседу в нужное ему русло: - У меня есть копии всех ваших картин, но теперь я хотел бы иметь подлинник. - Но я боюсь вас подвести, - счел за нужное предупредить его Василий Николаевич. - Я давно не выставлялся, работаю очень медленно. - Иванов тоже работал медленно, - тут же возразил Вениамин Карлович, судя по всему, заранее предвидя и такой поворот в их разговоре. - Я готов ждать. И еще: я готов, если вы согласитесь, сейчас же оплатить шестьдесят процентов гонорара. При нынешнем положении Василия Николаевича подобное обещание было очень даже существенным и нелишним, но он и здесь не уронил себя и ответил так, как привык отвечать заказчикам в те годы, когда был богат и обеспечен: |
|
|