"Николай Николаевич Евреинов. Тайна Распутина " - читать интересную книгу автора

настроенной натуры государя, во многом по характеру своему напоминавшего
своего предка Александра I, - до тонкости изучил все изгибы душевных и
волевых наклонностей государя, сумел укрепить веру в свою прозорливость,
"вязав со своим предсказанием рождение наследника и закрепив на почве
болезненного недуга его высочества свое влияние на государя путем внушения
уверенности, все время поддерживаемой в его величестве болезненно к тому
настроенной государыней, в том, что только в нем одном, Распутине, и
сосредоточены таинственные флюиды, врачующие недуг наследника и сохраняющие
жизнь его высочества, и что он как бы послан провидением на благо и счастье
августейшей семье" [С. П. Белецкий, "Григорий Распутин". Стр. 20].
Став, как "прозорливец", persona grata в чисто семейных делах дома
Романовых, Распутин очень скоро и вполне естественно становится пред
"царскими очами" и "прозорливцев!" в делах государственных. - Хотя П. Г.
Курлов, защищающий, в своих воспоминаниях, царя и Распутина от "злостных
слухов", и утверждает, что в назначения высших сановников Распутин "в то
время" совершенно не вмешивался, однако и он признает, что "мнение его
(Распутина) о том или другом человеке не оставалось без влияния, при
громадном доверии к нему царя и наклонности последнего к мистицизму,
особенно, когда государь но своему убеждению или по каким-нибудь другим
причинам колебался при выборе или назначении какого-нибудь лица" ["Конец
русского царизма, "стр. 185].
Но одно дело - давать советы, когда за ними обращается лицо,
нуждающееся в них, другое дело - давать их без всякого за ними обращения. В
последнем случае советник - как нетрудно заметить - из консультанта
становится уже руководителем другого, хотя и продолжает облекать свои
указания этому другому в форму "советов".
Не надо быть психологом, чтобы ясно понять, как легко и просто,
сравнительно, человек, внушающий другому мысль о своей спасительной для него
миссии (путем ряда чудес, Пророчеств, исцеления и т. п.), становится со
временем для этого другого не только ближайшим советником, но и верховным
руководителем, не только "другом", но и "господином".
Такое положение - вернее говоря, такой именно тайный пост
"руководителя" - и занял при царе со временем Распутин, обласканный монархом
и прежде всего его "благочестивейшей супругой" в качестве "святого".
"Император царствует, но управляет императрица... Под указку Распутина". Вот
подлинные слова С. Д. Сазонова в день оставления им поста министра
иностранных дел (3 августа 1916 г.), сказанные при прощальном визите
французскому послу Палеологу [M. Палеолог. "Распутин". Стр. 85].
Принято думать, что, в то время как Николай II считал "советы" о.
Григория внушаемыми ему богом, - "советы" эти на самом деле исходили от
небольшого круга сановных лиц, не брезговавших пользоваться положением
"святого" для своих чисто карьеристических и наживных целей.
Этот взгляд проходит красной нитью в целом ряде газетных заметок и
памфлетов, посвященных Распутину как при его жизни, так и после его смерти.
Этот же взгляд доминирует и в литературных трудах, выясняющих роль и
значение знаменитого "старца". Так С. П. Мельгунов считает Распутина "слепым
орудием дельцов и аферистов", "простой игрушкой в руках темных дельцов
старой монархии [См. Предисловие к "Святому чорту" Илиодора]. Палеолог
склонен думать, что Распутин действовал под влиянием "шайки банкиров и
скомпрометированных спекулянтов, Рубинштейна, Мануса и пр.", которые