"Ганс Гейнц Эверс. Смерть барона фон Фриделя" - читать интересную книгу автора

Вот я и устроился в пансионе графини Мелани. Какая она была, вы легко
можете себе представить: пойдите как-нибудь утром в Тиргартен, там вы всегда
увидите такую даму верхом на лошади. На ней всегда безобразный маленький
цилиндр и черная амазонка, изобретатель которой, наверное, был самым
непримиримым врагом женщин. Дама всегда очень белокурая, костлявая и тощая -
типичная немецкая полковая дама. Если случится познакомиться с одной такой
дамой, то потом приходится кланяться всем - так они похожи друг на друга.
Увидя графиню Мелани, я подумал, что уже имел честь╣ но оказалось, что она
это лучше знает и что я никогда еще не имел чести╣
Ей очень хотелось, чтобы ей давали не более тридцати пять лет, а между
тем она уже не менее четверти века прожила в этой стране. Она была богата и
могла жить очень хорошо, но жила очень скромно и скверно. Свое хозяйство она
вела так же, как вел ее отец, ругаясь с пеонами и скакала верхом. В черном
платье и в дамском седле - это было единственное, что соответствовало ее
полу. Кагда она делала распоряжения, то можно было подумать, что это
командует прусский ротмистр. Она крикнула резко и пронзительно, так что
голос ее раздался далеко кругом: "Мари!" Мари пришла, и на этот раз я не
ошибся: я узнал ее: это был не кто иной, как барон фон Фридель. На нем была
черная амазонка, такая же, как и у графини; он привел двух лошадей и
остановился с ними под самым моим окном. Графиня взяла поводья и галантно
подставила ему руку. Он поставил ногу на ее руку и вскочил в седло - в
дамское, конечно. После этого графиня также вскочила на свою лошадь, и обе
амазонки ускакали в лес.
Итак, графиня Мелани была последовательницей Медеи и стокгольмской
экстравагантной дамы. Если первая была комедиантом, а вторая - учителем, то
она была лейтенантом. И она была тем более мужчиной, так как солдат более
мужчина, чем какой-нибудь кандидат или юный герой. И наоборот, барон Фридель
стал более женщиной, так как он теперь разгуливал в женском платье и состоял
при графине в роли субретки.
В этот день я его не видал больше, но на следующее утро я встретился с
ним на веранде. Он сейчас же узнал меня, и я кивнул ему. В то же мгновение
он повернулся и убежал. Час спустя он пришел ко мне в мою комнату в мужском
костюме.
Вы намерены долго остаться здесь? - спросил он.
Я ответил, что на этот счет у меня нет никаких определенных планов и
что я так же спокойно могу уехать сегодня, как и через несколько недель.
Тогда он попросил разрешения уехать вместе со мной; он прибавил, что лучше
всего было бы уехать сейчас же. Я стал извиняться перед ним и сказал, что
совершенно случайно попал сюда и никоим образом не хочу мешать ему в его
тускулуме у амазонки. Пусть он спокойно остается на месте, а я уеду один,
раз я его стесняю.
Он сказал:
Нет, дело совсем не в этом. Дело в том, что я снова стал другим. Я
должен сегодня же уехать во что бы то ни стало. Я не могу оставаться здесь
больше ни одной минуты.
После этого мы с полгода не разлучались Мы охотились в Шако. Я охотно
сознаюсь, что барон Фридель заткнул меня за пояс и как наездник, и как
охотник. У нас было несколько приключений не совсем-то безопасного свойства,
все это только от того, что он не оставлял в покое ни одной индейской
девушки, которая хоть сколько-нибудь соответствовала европейским