"Александр Этерман. Роза ветров" - читать интересную книгу автора

лучше - что верблюда делает верблюдом. В самом деле, что - горб, шея, мозоли
на коленях? Сказка Киплинга?
Поэтому начнем еще раз. С чего? Да с того же самого. С цитаты:
"- О чем роман?
Роман о Понтии Пилате.
- Тут опять закачались и запрыгали язычки свечей, задребезжала посуда
на столе... Бегемот почему-то зааплодировал.
- О чем, о чем? О ком? - заговорил Воланд, перестав смеяться. Вот
теперь? Это потрясающе! И вы не могли найти другой темы? Дайте-ка
посмотреть, - Воланд протянул руку ладонью кверху.
- Я, к сожалению, не могу этого сделать, - ответил мастер, - потому что
я сжег его в печке.
- Простите, не поверю, - ответил Воланд, - этого быть не может.
Рукописи не горят. Он повернулся к Бегемоту и сказал: - Ну-ка, Бегемот, дай
сюда роман.
Кот моментально вскочил со стула, и все увидели, что он сидел на
толстой пачке рукописей.
Итак, по словам Воланда, рукописи не горят. Нам вспоминается еще один
литературный герой, у которого они не горят - следователь из орвелловской
утопии "1984". Но там не только ничто не горит - там ничто вообще не
исчезает. Органы знают все и всем располагают.
Как же обстоит дело в нашем случае? Все рукописи не горят или только
некоторые? И потом, если уж начать с "Романа о Понтии Пилате", то что это за
постановка вопроса? Воланд хочет посмотреть на роман (кстати - вовсе не
прочитать - читал роман некто иной, да и зачем читать - Воланд и так все
знает), а мастер извиняется - я, де, сжег его в печке, наизусть не помню и
предъявить не могу. Может быть, другие могут...
Ну, а если бы не сжег? Что, рукопись у него всегда с собой? Ясное дело,
если бы он ее не сжег, ее бы реквизировали при аресте или, в лучшем случае,
так и лежала бы она в подвале. Зачем Воланд пристает?
Но и это не все. Вспомним - роман о Пилате был опубликован - "Иван
догадался,.. что какой-то другой редактор напечатал большой отрывок из
романа того, кто называл себя мастером". Пусть не целиком, но все же. Стало
быть, он уже не рукопись. А кстати, в редакцию-то он был передан целиком!
Вот там бы и поискать! Для Воланда с компанией - плевое дело, не труднее,
чем раздобыть медицинскую карту мастера, о которой сейчас будет речь. Ан нет
- рукописи не горят! И приходится Бегемоту предъявлять сожженные мастером
экземпляры. Зачем?
Вообще, эта фразочка, про рукописи - из другой науки да и на другую
тему. Забегая вперед - вообще, не о романе мастера. Но сначала насчет науки:
рукопись принципиально не горит только в одном случае - если ее текст может
быть восстановлен, вроде как мы восстановили название романа. Другими
словами, дешифрован. В конце концов, если потерялся язык, тексты на нем еще
как могут быть прочитаны! Отчего же не прочитать, хоть изредка, утерянный
текст, написанный на существующем языке?
С другой стороны, все ли тексты восстановимы, все ли рукописи не горят?
Уже писали М.К. и З.Б.-С., что "пепел второго тома ''Мертвых душ'' садится
на страницы второй книги романа". Но ведь свою "поэму" Гоголь сжег
довольно-таки успешно, и хотя и известно, о чем она, что-то никто не
утверждает в ее контексте, что рукописи не горит. И вообще, продолжим