"Эйдзи Есикава. Честь самурая " - читать интересную книгу автора

холодными лучами.
- Ты ведь тоже голоден? - спросил он у котенка.
Тот дрожал, и Хиёси прижал его к груди. Ощутив живое тепло, котенок
благодарно лизнул щеку Хиёси.
- Кис-кис, - пробормотал он и отвернулся.
Хиёси недолюбливал кошек, но котенок был единственным живым существом,
которое сегодня обратило на него внимание.
Хиёси внезапно насторожился, зрачки котенка расширились от испуга. Из
комнаты, прилегавшей к веранде, донесся отчаянный крик мужчины, терзаемого
болью. В кухню прошла Оэцу со слезами на глазах. Она вытирала их рукавом,
готовя на очаге какое-то снадобье.
- Тетушка, - вкрадчиво произнес Хиёси, поглаживая котенка, - малыш
голоден и очень замерз. Он умрет, если вы не покормите его.
О своем пустом желудке он промолчал, но разжалобить Оэцу не удалось.
- Ты все еще здесь? Скоро ночь, и я не позволю тебе остаться у нас в
доме.
Она закрыла лицо рукавом, чтобы племянник не видел ее слез. Молодая
жена самурая, красивая и счастливая года три назад, поникла, как цветок под
дождем. Хиёси, держа котенка в руках, думал об ужине и постели, близких и
недостижимых. И, внимательно посмотрев на Оэцу, Хиёси заметил в ее внешности
странную перемену.
- Тетушка! У вас живот! Вы ждете ребенка?
Оэцу резко вскинула голову, словно ее хлестнули по щеке. Неожиданный
вопрос смутил ее.
- Неразумное дитя! Неприлично задавать такие вопросы! Какой ты невежа!
Живо ступай домой, пока совсем не стемнело! В Накамуру или куда хочешь! Мне
нет дела до тебя. - Задохнувшись от гнева, Оэцу скрылась в глубине дома.
- Что ж, и пойду, - пробормотал Хиёси, готовый уйти, но котенку не
хотелось покидать насиженное местечко.
Служанка принесла немного холодного супа и рис, показала миску котенку
и поманила его в кухню. Котенок, мгновенно спрыгнув с рук Хиёси, устремился
к еде. Хиёси почувствовал, как рот наполняется голодной слюной, но его
кормить здесь не намеревались.
Хиёси решил идти домой. У ворот его окликнули.
- Кто там? - раздался голос из комнаты, где лежал больной.
Хиёси поспешил ответить Дандзё и сразу выложил, что его выгнали из
гончарной лавки.
- Оэцу, открой дверь!
Оэцу возражала, говоря, что муж непременно простудится на сквозняке и
тогда раны его заноют еще сильнее. Она не подпускала Хиёси к комнате Дандзё,
пока тот не впал в ярость.
- Дура! - закричал он. - Какая разница, проживу я десять дней или
двадцать? Сказано, отпирай!
Заплакав, Оэцу выполнила приказ мужа.
- Ты его только расстроишь. Поздоровайся и ступай прочь, - сказала она
Хиёси.
Хиёси просунул голову в комнату больного и поклонился. Дандзё полулежал
в постели.
- Хиёси, тебя и оттуда выгнали?
- Да, господин.