"Ханне Эрставик. Любовь " - читать интересную книгу автора

него и исчезает в разрезе меж тонких губ.
Вибеке подходит к ящику с призами, куда можно опустить монетку и
несколько секунд водить щупальцем зонда, стараясь ухватить приз и скинуть
его в щель. В ящике чего только нет: ручки разных цветов с фонариком в
колпачке, старорежимные пенальчики губной помады, золоченые, с зеркальной
полоской на боку, их можно использовать как сменные наполнители, часы,
шелковые шарфы и галстуки в прозрачных пакетиках. Все эти соблазны раскиданы
по желтому целлофану, который переливается и искрится в свете лампочек, то и
дело меняющих угол освещения. Еще имеется россыпь игральных шаров всех
мыслимых расцветок. Издали ящик с шарами смотрится как шкатулка с алмазами,
вдруг думает Вибеке и улыбается неизвестно чему. Она бросает монетку и
пытается подвести железную руку к пенальчикам помады. Но за секунду до того,
как помаде свалиться в люк, рука отъезжает наверх. И весь улов составляют
пять разноцветных шариков. Вибеке прячет их в карман.
Юн думает о днях рождения, которые показывают в кино. С утра пораньше в
комнату именинника, неся на подносе торт со свечами и огромные свертки с
подарками, устремляется вся семья. Родители целуются. Америка, одно слово. И
что там в этих пакетах, никогда, кстати, не показывают. Тут Юн вспоминает
поезд, который он видел в магазине, в серо-красных тонах и со стальной
ре-щеткой впереди. С ним можно играть. В самых роскошных вагонах открываются
двери, чтобы пассажиры могли входить и выходить. Вот Юн - кондуктор в форме,
здоровается со всеми и продает билеты. Потом превращается в машиниста и
правит сквозь прорубленные в горах тоннели, по красно-коричневым плато и
тесным зеленым долинам с тощими блестками ручьев. Вдруг - на перроне Вибеке.
Он тормозит и берет ее с собой. Вот они вдвоем в кабине машиниста, она курит
и любуется видом за окном. Он берет микрофон и просит принести чаю.
- Красивые у тебя волосы.
Она поднимает глаза. Мужчина в темно-синем комбинезоне. Работник парка,
она видела уже нескольких в таком же практичном наряде. Покурим? -
спрашивает он. Густые пшеничные кудри, добродушная улыбка во все лицо. Он ей
симпатичен. Наверняка холостой. Почему бы и нет? Он прислоняется к кассе,
тонкими руками с длинными пальцами открывает пачку и протягивает ей. Пачка
непочатая. Может, он и не курит, думает она. И вытягивает сигарету. Он вслед
за ней тоже берет одну и сует в рот. Потом прячет пачку в левый верхний
карман комбинезона и принимается хлопать себя по другим карманам. Зажигалка
обнаруживается в заднем. Он подносит руку к самому ее лицу, чтоб дать ей
огня, и она видит, что ногти сострижены до мяса. Он уставился на блеснувший
у нее в ноздре кристаллик, и Вибеке пытается прочесть по его лицу, как ему
затея. Наконец лицо расцветает улыбкой. Глазища у него огромные,
одновременно и грустные, и веселые.
- Добыла что-нибудь? - спрашивает он, раскуривая сигарету.
Вибеке вытаскивает игральные шары. Они лежат горкой у нее на ладони.
Внутри у каждого цветной пропеллер, а снаружи простое стекло.
- Мой самый любимый шар сгинул под чугунной решеткой перед школой, -
откликается он. - Я проведывал его на каждой переменке, но достать не мог, а
спросить у сторожа боялся. Чуть не умер. Это классе во втором было.
Она смотрит на него, он обводит глазами площадку. Со стороны тира
доносятся вопли восторга, и стайка ребят, одетых круче некуда, принимается
пихаться и обниматься, как футболисты после гола, наконец размочившего счет.
Вибеке следит за ними с улыбкой, он тоже.