"Василий Васильевич Ершов. Летные дневники: часть первая" - читать интересную книгу автора

реакции, что я молод, здоров, чуток, зорок... и многое, многое, присущее
зеленой молодости.
Как-то раз Надя слетала со мной, еще когда я был вторым пилотом на
Ан-2, и запрезирала, что дергаюсь. И, честно сказать, так меня это задело,
что и до сих пор сам себе доказываю, что я не такой. Заноза эта сидит во
мне, и все время хочется, чтобы кто-то со стороны наблюдал, как я пилотирую,
и втайне восхищался и завидовал, как завидовал когда-то я, наблюдая, как
пилотируют асы. Это мне нужно не из мелкого честолюбия, а... не могу даже
объяснить зачем.
Я хочу быть мастером своего дела. Не все удается. Другой раз, вроде бы
тысячу раз усвоенный прием не дается в каком-то полете. А потом опять все на
месте.
Ну, это все о ремесле. О комплексе навыков чистого пилотирования. Но
ведь мы летаем не на Ан-2. Практически вручную пилотируешь на взлете до
перехода на связь с подходом, это две минуты. Потом нажал на кнопки и сиди,
наблюдай. А заход на посадку автоматический до высоты 60 м, там вручную до
конца пробега всего-то полминуты. Другое дело, что системы часто в
аэропортах не работают, вот тогда корячишься по приводам, как на Ан-2.
В кабине я не один. Есть распределение обязанностей, оговоренное
инструкцией. Есть набор обязательных докладов и команд. Все пишется на
магнитофон. Кажется, любой садись на свое рабочее место, делай все по
инструкции, и все: работа пойдет как по маслу.
Но жизнь отвергает такой упрощенный подход, хотя ревнители его
встречаются на каждом шагу. Вот иной проверяющий делает замечания о
посторонних разговорах при заходе на посадку. У меня на этот счет особое
мнение.
Экипаж - это микроклимат. Это маленький мирок, спаянный общими
привычками, манерами, знанием психологических особенностей друг друга. Здесь
особый тон, настрой, свои шутки и реплики - все то, что создает привычную
рабочую обстановку, комфортные условия, раскрепощенность, если можно так
выразиться, - "прогретость" для работы.
И вот в этот привычный, раскованный и свободный мирок инородным телом
вваливается проверяющий. В большинстве случаев ему глубоко плевать, какие
там цветы. Ему надо проверить. А тут - представьте себе - шутют!
Умный человек обрадовался бы, что в этом экипаже почва для проверки
благодатная, что в естественных условиях виднее то, что он проверяет. Да
жаль, проверяющие наши редко задумываются на эту тему. А есть хорошие люди.
Бывает, и довольно высокого ранга, а лететь с ним легко. И за экипаж
спокоен: ребята весело, может, и с прибауткой, показывают товар лицом.
Эх, с покойным Александром Федоровичем Шевелем весело было работать.
Это был артист - и проверяющий для него был публика. Вдохновенно он работал:
он - солист, а мы подпевали. И всегда без сучка, без задоринки.
От командира все зависит. Спаять экипаж - это искусство. Люди разные,
каждого надо узнать, оценить, настроить и приспособить друг к другу. И
самому к ним приспособиться.
Авторитет командира должен быть такой, чтобы экипажу хотелось с ним
работать. Чтобы к нему в экипаж просились. Но авторитет надо заработать. И
первое - уметь летать. Второе - доброжелательность. Как ее другой раз не
хватает у нас.
Мне повезло, я летал с Солодуном, это мой учитель. Человечность, вот