"Виктор Ерофеев. Лабиринт Один" - читать интересную книгу автора

Но самая исповедь наслажденчества (эротического или эстетического)
находится в противоречии с традицией русской литературы, которая хотя и
готова была допустить эпикурейские, гедонические элементы (прежде всего
благодаря Пушкину), однако все-таки чуралась их и выводила на периферию, в
то время как проповедовала непримиримость к наслажденчеству (Гоголь,
Достоевский и особенно поздний Толстой), утверждала идеал жертвенности и
служения сверхиндивидуальным (общественным и метафизическим) ценностям.
Эротическая тематика "Мелкого беса", которая интересует нас как
критерий направленческого "сдвига" в сторону от традиции,- это разветвленная
система, далеко не ограничивающаяся отношениями Людмилы и Саши. На первой же
странице романа возникает мотив инцеста: Передонов и Варвара

("- Да как же ты на Варваре Дмитриевне женишься?- спросил
краснолицый Фаластов: - ведь она же тебе сестра! Разве новый закон
вышел, что и на сестрах венчаться можно?"),

который звучит и далее, не подтвержденный, но и не опровергнутый. Мысли
Передонова о княгине окрашены геронтофилией

("Чуть тепленькая, трупцем попахивает,- представлял себе Передонов
и замирал от дикого сладострастия").

Интересно письмо Передонова, направленное княгине. Геронтофилия
используется как предлог для пародии, связанной на этот раз не с
преодолеваемой традицией, но со становящимся символизмом. Сологуб
иронизирует над "символистской" любовью:

"Я люблю вас, потому что вы - холодная и далекая... Я хочу иметь
любовницу холодную и далекую. Приезжайте и соответствуйте".

В этом повторе любимых символистских определений "холодная и далекая",
неожиданном противопоставлении княгини - Варваре, которая "потеет", и в
пародийном снижении: "соответствуйте" - видно отношение автора к новомодным
штампам символизма.
Садистическими комплексами пронизаны отношения Людмилы и Саши

("Хотелось что-то сделать ей, милое или больное, нежное или
стыдное - но что? Целовать ей ноги? Или бить ее, долго, сильно,
длинными гибкими ветвями?" В снах Людмилы "ответ": "Она сидела высоко,
и нагие отроки перед нею поочередно бичевали друг друга. И когда
положили на стол Сашу... и бичевали его, а он звонко смеялся и плакал,-
она хохотала...").

До Сологуба в русской литературе садизм был социально-психологически
мотивирован. Пользуясь своей властью и ненаказуемостью, "сильные" издевались
над "униженными и оскорбленными". Сологуб "превратил" садизм из социального
порока в человеческую страсть. Она имеет множество оттенков. Говоря о
причинах влечения Передонова к Варваре, Сологуб отмечает:

"Его тянуло к ней,- может быть, вследствие приятной для него