"Алексей Ермолаев. Жареный лед " - читать интересную книгу автора

жевать скучную заумь о тактике и стратегии. Дескать, дамы - тактики по
натуре и в маленьких сражениях побеждают чаще, а наш брат должен, вроде бы,
одолевать в серьезных делах. Только пока этих серьезных дел дождешься,
боевой дух угаснет. Собственно, развить премудрую мысль я не успел,
поскольку времени до сеанса оставалось в обрез. Мы опаздывали со страшной
силой. Неорганизованность - мое родимое пятно, с ним я появился на белый
свет. Не помню дня, чтобы до работы добирался чинной походкой, вечно на
рысях. Встану на час раньше и хоть лопни: все равно опоздаю. Моя жизнь в
самом прямом смысле - марафонский бег.
Мы пулей летели по дороге. Танька, экономя минуты, норовила перетащить
меня через улицу на красный свет. Объяснять ей, что нарушать правила
безопасности движения нехорошо вообще, а при милицейских погонах и того
хуже, было бесполезно. От этого произошла легкая размолвка. Знающие люди
называют это прелюдией к будущей семейной какофонии. Впрочем, тогда грозовые
аккорды скоро затихли. К счастью, нам удалось проскользнуть в уже
закрывающуюся дверь кинотеатра. Мне сильно повезло: настроение у Татьяны
заметно улучшилось.
Еще бы - на экране бушевали такие африканские страсти, она нарыдалась
от души. И шла рядом какая-то просветленная, точно старушка с церковной
службы. Но судьба наша - заковыристая качель. Едва забрался под небеса, тебя
вдруг хвать об землю...
Один достойный джентльмен с косых глаз завалился в туалет, перепутав
двери. Женщины, густым потоком выплывавшие из кино, были очень недовольны.
По закону подлости именно я оказался первым милиционером, попавшим в их поле
зрения...
Выдворить пьянчужку с незаконно занятой территории было не так-то
просто. Он, вроде улитки, тем сильнее вжимался в кабинку, чем больше я
старался выковырять его оттуда. Наконец мне удалось выдворить узурпатора и
передать на руки подоспевшим дружинникам.
Смущенный и раздосадованный вернулся я к своей спутнице, которая очень
мило делала вид, что не имеет ко мне ровно никакого отношения. Ситуация!
Дипломатическая. Мы двигались молча. Высокие стороны прекрасно понимали, что
игра в молчанку глупа, но начинать мирные переговоры первым никто не желал.
Я думал так. Кто, черт возьми, пострадал здесь больше всех? Разве по
собственной воле попал я... и вообще.
О чем размышляла Танька, легко представить. Ее день испорчен. И во всем
виноват мой мундир. Я шагал, глядя под ноги, изображая оскорбленную
добродетель, и, разумеется, вскорости налетел на Татьянину спину. Моя
подруга свирепо обернулась, но, увидев сконфуженное лицо, наполовину
прикрытое козырьком, смягчилась.
- Слушай-ка, - предложила она, рассматривая мою переносицу, - давай
сходим к Юльке. Помнишь ее?
- Эта та, которая говорит, что с такими ушами, как у меня, носить
короткую прическу - самоубийство?
- Ну да, Юлька, - отмахиваясь от шуточек, продолжала Танька, - которая
в нашем промторге пашет. У них на базе мужские костюмчики есть... Прелесть.
Цвет божественный, качество, о!
- Погоди, - успел вставить я слово, а если бы не успел, то конец. Когда
она принимается толковать о тряпках, красноречие ее само собой не
иссякает. - Погоди, за каким лешим тебе потребовался мужской костюм?