"Алексей Ермолаев. Жареный лед " - читать интересную книгу автора

Родственники из деревни хлопочут?
- Какие там родственники? - выпучивается Танька. - Какая деревня? -
Наконец она догадывается, что я как бы подкалываю ее. - Я о тебе, умник,
забочусь.
- А чем тебя не устраивает мой гардероб? - подозрительно спрашиваю я.
- Да так, вообще, - нахально врет она и при этом вы разительно косится
на китель.
Тут уж человек и с сообразительностью мороженой репы докумекал бы, в
чем дело. Страшно не люблю, когда лезут командовать моим бюджетом, выбором
одежды. Нагрубил я в тот вечер Татьяне, однако с той поры стал являться на
свидание сугубо в штатском...
Свою лепту в раскручивание моих спиральных залетов внес Витюля Шилков.
Придется порыться на полках памяти и восстановить обстоятельства нашей с ним
встречи. Иначе обедненной и неполной будет галерея людей, которым довелось
участвовать в одной страшно детективной истории...
Через три-четыре месяца после моего торжественного вступления на
должность мы с Шилковым направились в баню. Мне, естественно, весьма лестно
было свести тесное знакомство с талантливым оперативником, о котором много
говорили в отделении. В службе БХСС он слыл первым человеком. Зачем
понадобился ему я, не берусь объяснять. Может быть, обычный интерес к
новичку? Не знаю. Идея насчет бани мне очень понравилась, а ее реализация
просто дух захватила...
Без малого четыре часа Витюля вводил меня во вкус сладкого ада парной.
Пространщик дал нам неправдоподобно пушистый веник. Увы, под конец от
березовых веток остались жалкие прутики. Распаренные, с кожей в листьях,
словно модные обои, мы угомонились на деревянных скамьях предбанника и стали
вкушать дары шилковского "кейса". Тонюсенькая его коробка вместила много
такого, от чего у меня весело зачесался нос. Щедрой рукой Витюля на
половинке газеты расставил две бутылки тягучего, в темном стекле, чешского
пива, кусок розовеющего сала, банку кабачковой икры, изящную палочку
"салями"...
С восторгом смотрел я на Шилкова. Теперь мне еще больше стало казаться,
что у него твердый римский слепок лица - прямо вылитый Гай Юлий или Флакк.
Виктора не слишком портил маленький изъян - глаза были немного
"расцентрованы": каждый из них так и норовил уставиться в "свою" сторону.
Утаить черную зависть я не сумел.
- Ты что скуксился? - спросил Витюля, когда мне пришло в голову
подначить его, а для затравки я изобразил скорбную мину.
- Открою тебе, Витя, роковую тайну: я родился под несчастливой звездой!
- Почему "под несчастливой"? - с набитым ртом про бубнил Виктор.
- Не понятно разве? - стал раскручивать сюжет укола я. - Угораздило
меня стать участковым. Надо было к вам проситься.
- Это чтоб в баньку с баклажанной икрой ходить? - спросил не без иронии
догадливый оперуполномоченный БХСС.
- Ладно, ладно, - покачал головой я, - только не надо мне доказывать,
что здесь все перед тобой выплясывают из природного человеколюбия. Знаю эту
публику...
- Между прочим, - изменившимся голосом, от которого у меня сердце
екнуло, заговорил после паузы Шилков, - тут никому не известно, что я из
милиции. К чему козырять этим? Надеюсь, ты не из тех голубчиков, которые