"Илья Эренбург. Падение Парижа " - читать интересную книгу автора - Мораль? Жаннет, тебе не пора?..
Она покачала головой. Андре, сконфуженный, покраснел. Все молчали. За перегородкой ругались игроки: "Черт побери, где же твои козыри?"... Вошел мальчишка с вечерними газетами: "Последнее издание! Война неизбежна!" Жаннет стояла у органа; она опустила в щелку монету и, когда раздался все тот же старый фокстрот, сказала Андре: - Давайте танцевать! После той войны все танцевали. Я маленькой была, но помню... А мы их перехитрим - мы будем танцевать до, чтобы потом не жалеть. Следовало отказаться: Андре не умел танцевать. К тому же в этом тихом кафе, где счетоводы или лавочники часами просиживали над картами, где наспех опрокидывали рюмку шоферы или приказчики, никто никогда не танцевал. Но Андре покраснел от радости; его огромная красная рука дрогнула, коснувшись спины Жаннет. Хозяйка у кассы поглядела на них с укором. Это продолжалось не больше минуты; Жаннет вдруг остановилась и тихо, с большой усталостью в голосе сказала: - Мне пора. Люсьен, я пойду пешком. Когда она ушла, Пьер спросил: - В каком она театре? Люсьен ответил нехотя: - Она теперь работает на радио - "Пост паризьен". Чепуха - вперемежку пьесы и рекламы. Все говорят, что большой талант, но ты не знаешь, как трудно пробиться!.. согласился. Андре ответил: "Нет". Люсьен настаивал. - Неизвестно, когда мы теперь встретимся. Если будет война... Андре встал: - Никакой войны не будет. А я пойду. Мне надо походить после всех этих разговоров. Ты, Люсьен, не сердись - я человек норы, барсук: не люблю ни собраний, ни театра, ни... 2 Он хотел сказать: "ни актрис", но махнул рукой и вышел. Андре быстро шагал: путь шел через весь город. Надрывались гудки автомобилей; кишели огни, красные, зеленые, лиловые; кишели и люди - гуляли, продавали газеты или галстуки, зазывали в кабаре; проститутки хрипло повторяли слова нежности; на короткой глухой улице громкоговоритель вещал: "Необходимость вооружения диктуется..." Андре нырял в этот шум, как в черную густую воду. Потом он долго стоял на мосту. Огни внизу жили второй, смутной жизнью, а Сена была чернильной. Поднялся ветер. Моросило. Андре вспомнил глаза Жаннет - какая необычная женщина! Дойдя до угла улицы Шерш Миди, он зашел в "Курящую собаку": купить пакет табаку. Там было светло, шумно; неожиданно Андре сел, заказал рюмку кальвадоса. Спирт обжег нёбо, и Андре удовлетворенно усмехнулся: ему хотелось отвлечь себя от долгих, как бы непроходимых мыслей; это было для него новым и непонятным ощущением. Он выпил три рюмки и собирался было |
|
|