"Стив Эриксон. Дни между станциями" - читать интересную книгу автора

убеждения, о котором она не могла рассказать Джейсону. И тогда она осталась
одна, без Жюля, и большую часть времени без Джейсона и без кошек, а значит -
без своего детства. Все это в конце концов отняло у нее волю к жизни. Воли к
жизни в ней было так мало, что она страшилась заглянуть в себя и поискать
хоть какое-нибудь желание; она была уверена, что найдет там только повод все
завершить; у нее не хватало даже желания умереть. Она часами курила траву; к
семи вечера, когда с моря приплывал туман, она вставала с постели и
открывала окно; и, снова ложась в постель, она закрывала глаза, возможно,
теряя сознание, а может быть, и нет - она не знала, сколько времени
проходило каждый вечер, прежде чем она открывала глаза и видела, как серое
облако клубится над ней в свете настольной лампы, расцветая пепельной розой
и окутывая ее. Добавить марихуаны, добавить тумана, добавить вины - и вот
она шаткими шагами отправлялась в паломничество в самую длинную потерянную
ночь. Только пол в комнате, который, казалось, позванивал, нарушал сырую,
тяжелую атмосферу мертвенности; в то время как все увядало и холодело, пол
плыл под ней, как курящийся пруд, а все остальное было во тьме. Она часто
смотрела в потолок, на стены, замечая, как пол словно освещает всю комнату,
хотя она знала, что на самом деле никакого света нет. Светилось что-то под
полом, и тогда она вспоминала, что там живет сосед.
Джейсон заинтересовался соседом, когда начал ходить по клубам. Иногда
он брал Лорен с собой; чаще же уходил один и проводил ночь с другими. Лорен
надоело липнуть к нему лишь затем, чтобы удержать его от измен. Она
предпочитала понемногу умирать.
- Ты не поверишь, - как-то рано утром сказал ей Джейсон, вернувшись
домой.
Она глядела на него в темноте, из глубины, из самой середины пепельной
розы.
- Мужик под нами, с повязкой на глазу.
Она не помнила никакой повязки.
- Он заведует "Синим тангенсом".
Она кивнула.
- Я его все время там вижу, на лестнице за сценой. Вечером его увидал и
говорю: ты, мол, здесь часто бываешь, а он говорит: я здешний директор.
Они оба ждали, пока он договорит.
- Ну, - наконец сказал он, - надо бы вместе сходить туда как-нибудь и
познакомиться.
Он сказал это с едва различимым беспокойством в голосе. Лорен была
озадачена. Она никогда не слыхивала беспокойства в голосе Джейсона. Но у нее
в животе что-то шевельнулось, когда он это сказал. Его лицо было далеко, за
лепестками. Она кивнула, и цветок закрылся.
На следующее утро она не была уверена, что вообще что-то слышала.
Однако Джейсон снова заговорил об этом, и хотя в его голосе все еще звучала
тревога, он, похоже, подавил ее, словно хотел от нее избавиться. Лорен
молчаливо противилась этой затее. Так прошло несколько недель.
Джейсон отвел ее в "Синий тангенс" однажды вечером, спустя месяцы после
того, как оставил ее в комнате одну. У клуба, вдоль Сансет-Стрип, тусовались
подростки, выряженные в кожу и сталь. По улице проносились полицейские
автомобили. Всюду был лязг металла, по темному помещению, как змеи, вились
кабели. Девушки с обнаженной грудью, в кожаных жилетках, ходили по залу с
подносами, полными бокалов, а в темных комнатах Лорен видела мужчин,