"Кэролли Эриксон. Тайный дневник Марии-Антуанетты " - читать интересную книгу автора

было четырнадцать. А Джозефе он нанес визит, когда той исполнилось
пятнадцать.
Я очень надеюсь, что упражнения, которые я делаю здесь, в
Грейфельсбрюнне, возымеют действие, и я стану совсем взрослой. Я отправляюсь
кататься верхом с матерью или Карлоттой, а потом чувствую себя полной сил и
непонятных желаний. Я стала часто задерживаться в конюшне, чтобы увидеть
Эрика хотя бы издалека. Я никому не говорила о том, что он поцеловал меня,
хотя сама часто думаю об этом. Я хочу вновь остаться с ним наедине, чтобы он
опять поцеловал меня.
Я знаю, что отец Куниберт не одобрил бы моего поведения, особенно
теперь, когда я обручена с принцем Людовиком. Но я ничего не могу с собой
поделать. Меня обуревают доселе неизвестные мне чувства.

10 сентября 1769 года.
Мы по-прежнему остаемся здесь, в Грейфельсбрюнне, и сейчас за окнами
стоит теплая осенняя ночь. Идет небольшой дождь. Я в комнате одна, Карлотта
заболела, и нынче утром матушка отправила ее обратно в Шенбрунн, чтобы
доктор Ван Свитен осмотрел ее.
Сегодня я ездила кататься верхом с Эриком. Я собиралась поехать на
прогулку одна, поскольку Карлотту увезли, а остальные отправились на охоту,
но старший конюший остановил меня и сказал, что в лесу одной опасно и мне
нужен сопровождающий. А потом он приказал Эрику ехать со мной.
Сердце учащенно забилось у меня в груди, но я постаралась ничем не
выдать радости. Эрик привел коня, вскочил в седло, и мы поехали.
Я предложила ему скачки наперегонки и выиграла - конечно, он поддался
мне, я не сомневалась в этом. Мы промчались через лес и выехали на берег
спокойного зеленого озера. Я еще никогда так далеко не отъезжала от замка и
даже не подозревала о существовании этого озера.
Эрик спрыгнул с коня, а потом помог спешиться мне. Оказавшись в его
сильных и горячих руках, я почувствовала, как от счастья у меня закружилась
голова.
Мы повели лошадей на поводу по берегу озера. Вокруг стояла тишина,
темная прозрачная вода оставалась спокойной и неподвижной, а на дальнем
берегу стеной высились украшенные золотистой листвой клены. Затянутое тучами
небо хмурилось, и вскоре поверхность воды вспенили первые капли дождя.
- Сюда, ваше высочество, давайте укроемся здесь, - сказал Эрик, увлекая
меня в чащу.
Дождь пошел сильнее, и моя юбка промокла и запачкалась. Что до туфель,
то их, похоже, можно было выбрасывать.
Перед нами открылся скалистый уступ, в котором виднелся темный провал
пещеры, и я потянула Эрика туда. Внутри было тихо, слышался только шум
дождя. Я смотрела на Эрика, мне очень хотелось, чтобы он поцеловал меня, и я
раздумывала, достанет ли у меня смелости первой сделать шаг.
- Ваше высочество, - негромко сказал он, - я умираю от желания обладать
вами. Но я не должен... то есть мы не должны делать этого.
- Еще только один раз, - взмолилась я. - И больше никогда.
Я опустилась на мягкий мох и притянула его к себе. А потом он целовал
меня снова и снова, и я думала, что хочу умереть, - такая невыразимая
радость и счастье охватили меня. Мы целовались и целовались без конца, но и
только. Между нами не было ничего такого, что отец Куниберт называет