"Ф.Энсти. Шиворот-навыворот (Сказочная повесть) " - читать интересную книгу автора

тех, кто жалуется попусту, но я убедительно прошу вас вмешаться. Я был бы
признателен, если бы вы посоветовали моему соседу справа либо взять себя в
руки, либо плакать в платок, как это принято у всех нормальных людей. Я
могу понять и простить громкое честное рыдание, но с этим сопением и
пыхтением я не намерен мириться. Это даже противоестественно для столь
мелкого ребенка.
- Киффин, ты плачешь? - спросил доктор.
- Н-нет, сэр,- пробормотал тот.- Я в-вроде п-просту-дился.
- Надеюсь, что так оно и есть. Я был бы огорчен узнать, что ты
начинаешь новую жизнь в состоянии уныния и недовольства. В моем войске нет
и не будет изменников! Я добьюсь того, чтобы в моей школе царил дух радости
и единодушного согласия, даже если мне придется пороть каждого из учеников,
пока меня держат ноги. Что же до тебя, Ричард Бультон, то у меня нет слов,
чтобы выразить ту боль и то отвращение, что вызывает во мне твое неуемное
желание пародировать своего заботливого и любящего отца. Если в самое
ближайшее время я не увижу, что ты осознал недопустимость такого поведения,
мое неудовольствие примет вполне осязаемые формы.
Мистер Бультон, тихо охнув, упал на сиденье. Было неприятно услышать
обвинение в пародировании самого себя, особенно когда это не входит в твои
намерения, но это сущие пустяки по сравнению с ужасным открытием, насколько
он обманывался насчет доктора. Доктор явно не увидел, что скрывается за его
внешним обликом, а значит, впереди еще ужасная сцена объяснений.
Школьники же за исключением Киффина все еще получали удовольствие от
разыгрывавшегося перед их глазами спектакля, и с нетерпением ожидали новых
попыток своего товарища испытывать терпение доктора.
Вскоре они были вознаграждены с лихвой. Если Поль и впрямь чего-то не
переносил, то это был запах мятных леденцов. Он уволил троих младших
клерков за то, что, по его мнению, из-за них контора провоняла этим
отвратительным лакомством. Теперь же ненавистный запах мало-помалу стал
прокрадываться в купе.
Поль посмотрел на Коггса, сидевшего напротив, и увидел, как его губы и
щеки мерно движутся, а на лице написано блаженство. Похоже, Когтс и был
источником запаха.
- Неужели вы поощряете нарушение вашими питомцами правил поведения в
общественных местах? - спросил он гневно доктора.
- Иные из них и не нуждаются в поощрении,- ядовито заметил тот.- Но
кого ты имеешь в виду?
- Если он делает это в лечебных целях,- продолжал Поль,- то должен
выбрать для этого иное время и место. Если же он просто утоляет свою
неумеренную любовь к сладостям, Бога ради, не позволяйте ему делать это
там, где это может доставить неприятные ощущения окружающим.
- Что и кого ты имеешь в виду?
- Мальчика напротив,- сказал Поль и направил укааую-щий перст на
изумленного Коггса.- Он сосет леденец, от которого пахнет так, что поезд
может сойти с рельсов.
- Это правда, Коггс? - спросил доктор страшным голосом.
После ряда неудачных попыток проглотить леденец, Коггс закашлялся и
побагровел от натуги и смущения, пробормотал, что купил леденец в аптеке,
считая это смягчающим обстоятельством.
- У тебя есть еще при себе эта гадость? - спросил доктор.