"Сюсаку Эндо. Самурай " - читать интересную книгу автора

ему связывают руки и обливают водой. Если же это не помогает ему
излечиваться от своей дурной привычки, его секут - такой обычай уже долгое
время существует на кораблях, пояснил он. Причем преступник наказывается на
глазах всей команды. Поэтому желательно, чтобы японцы тоже поднялись наверх,
попросил Монтаньо.
Наказание свершалось на окутанной туманом палубе. Там собрались также
японские матросы и купцы, а испанская команда, стоя в некотором отдалении от
японцев, наблюдала за тем, как приволокли их товарища и связали ему руки.
Преступника - ему заткнули рот кляпом, чтобы он от боли не откусил себе
язык, - поставили на колени и оголили спину. Временами ветер рассеивал
туман. Веласко, застыв в неподвижности рядом с капитаном, неотрывно наблюдал
за экзекуцией. Он напоминал черную статую.
В тумане раздавались удары линька и слышались душераздирающие крики.
Экзекуция длилась бесконечно, и, когда наконец ветер разогнал туман, на
палубе, словно груда лохмотьев, валялся преступник. Под взглядами окружающих
к нему подбежал Веласко и, обняв, стер кровь своей одеждой. Потом,
поддерживая, увел вниз.
Самурай почувствовал невыразимую злобу. Но не потому, что человека
стегали. Перед его глазами все еще стояла застывшая на палубе в
неподвижности фигура Веласко, который во время экзекуции спокойно и
внимательно вглядывался сквозь туман туда, где раздавались удары и вопли. А
когда все было закончено и он, отерев своей одеждой кровь, повел теряющего
сознание человека в кубрик, в лице этого южного варвара было что-то
неприятное, оно выглядело точно таким, каким описал его недавно Мацуки.
Самурай не мог представить себе, что этот Веласко и тот, который отдал свою
одежду Ёдзо, - один и тот же человек.


Прошло пять, шесть дней, а туман все не рассеивался. Паруса и палуба
издавали отвратительный запах гнили, каждые две минуты в молочной пелене
раздавались удары колокола. Временами на мгновение выглядывало напоминающее
сверкающий круглый поднос солнце и тут же снова скрывалось в густом тумане.
Как только показывалось солнце, испанцы сразу же хватались за секстант,
пытаясь определить местонахождение корабля.
Через неделю после того, как корабль попал в туман, волны,
накатывавшиеся с северо-востока, стали вздыматься выше и выше. Корабль
качало все сильнее. Было ясно - снова приближается шторм. Испанская команда
и японские моряки бегали по палубе, ставя лиселя.
Барометр падал. Туман исчез, и стали видны черные громады волн, со всех
сторон подступающие к кораблю. Паруса гудели от ветра, дождь хлестал снующих
по палубе матросов. Наученные первым штормом, японские купцы и посланники
вынули из шкафов дорожные корзины и положили на тюки с грузом. Туда же,
чтобы не намокли, сложили постели и одежду и крепко привязали их - так они
готовились к шторму.


И вот волны, поднимая тучи брызг, начали перекатываться через палубу.
Они бешено обрушивались на корабль, шпангоуты трещали. Посланники,
приготовившись к самому худшему, в своей каюте натянули между опорами
веревку, а Самурай привязал к спине шкатулку с посланиями Его светлости и