"Сюсаку Эндо. Самурай " - читать интересную книгу автора

южного варвара.
Со дня их беседы на палубе Самурая раздражал поучающий тон Мацуки.
Самурай не питал никакого интереса ни к Христу, ни к христианским
миссионерам, но ему стало стыдно, когда он увидел, что Веласко отдал Ёдзо
свою бедную одежду и постель. Для Самурая Ёдзо был всего лишь слугой, а вот
Веласко обращался с ним как с равным.
- Видеть все в дурном свете ни к чему, - вмешался в разговор Самурай. -
Мне он тоже не по душе, но...
- Запах Веласко - это запах одержимости, - прервал его Мацуки. - Только
человек, издающий такой запах, способен бросить все и приехать в далекую
Японию. И Веласко не одинок. Южные варвары именно благодаря своей
одержимости построили огромные корабли и добрались до самых дальних стран
мира. Ниси не замечает одержимости южных варваров и пытается собезьянничать
все, что они делают. Не нужно забывать, что их одержимость для нас яд.
- Но господин Веласко, - растерянно пробормотал Ниси, - кажется мне
добрым человеком...
- Чтобы скрыть свою одержимость, Веласко старается выглядеть добрым. Я
даже думаю, что его вера в Христа - это тоже попытка обуздать свою
одержимость. Мне становится страшно, когда я вижу, как он весь день ходит в
одиночестве по солнцепеку. - Мацуки вдруг заметил, что говорит очень громко,
и горько улыбнулся. - Веласко поехал с нами в качестве переводчика совсем не
для того, чтобы послужить Совету старейшин. Он поднялся на корабль, только
чтобы потешить свое тщеславие.
- Каковы его планы? - спросил Танака.
- Еще не знаю. Нужно лишь стараться не быть втянутым в них.
- Если он помешает выполнению нашей миссии, - сказал Танака, глянув на
свой меч, - я его зарублю, хоть он и наш переводчик.
- Это было бы глупо, - рассмеялся Мацуки. - Его можно, конечно,
зарубить, но как тогда мы выполним свою миссию в Новой Испании, не зная
языка?
Несколько дней назад корабль вошел в полосу тумана. Такой густой туман
всегда обволакивает корабли, плывущие в северных широтах. Волнующиеся
просторы скрылись в серой пелене. Стоя на палубе, увидеть, что делается
впереди, бьио невозможно, точно перед глазами опустился невесомый занавес -
лишь призраками мелькали испанские и японские матросы. Каждые две минуты
доносились тревожные удары колокола. На корабле вновь воцарилась тишина, и в
большой каюте, и в каюте посланников из-за проникавшего тумана отсырело
все - и постель, и одежда, и даже бумага, на которой японцы писали свои
дневники.


Несколько дней назад норма выдачи питьевой воды была сокращена. Раньше
каждому посланнику выдавалось два ковша в день, теперь - один. Хорошо хоть,
что не штормило и корабль спокойно плыл в тумане на восток.
Случилось событие, прервавшее монотонное течение времени. Один из
членов испанской команды украл из каюты капитана Монтаньо часы и несколько
золотых монет. Капитан в сопровождении Веласко появился в каюте посланников
и, побагровев, объявил, что вор должен быть наказан.
Монтаньо сказал, что на корабле существуют незыблемые правила,
приведение их в исполнение - долг капитана. Например, если вахтенный заснул,