"Кингсли Эмис. Счастливчик Джим" - читать интересную книгу автора

по боковой лестнице - он не раз пользовался этим путем к отступлению - и
отворил дверь в преподавательскую уборную. Уэлч был там. Он торопливо мыл
руки, низко склонившись над раковиной в углу.
- Чуть было не упустил вас, - весело и непринужденно сказал Диксон. -
Уж думал, что вы уехали без меня... - и, спохватившись, добавил в последнюю
секунду: - профессор.
Уэлч поднял голову. На длинном лице его отразилось беспредельное
изумление.
- Уехал? А вы...
- Мы едем к вам пить чай, - разъяснил ему Диксон.
- Мы с вами условились в понедельник, когда встретились за кофе в
профессорской гостиной. - Краем глаза он поймал свое отражение в зеркале и
был немало поражен открытым, чистосердечным выражением собственного лица.
Уэлч стряхивал воду с пальцев, но при заявлении Диксона руки его
застыли в воздухе. Он был похож на африканского дикаря, которому показывают
какой-то незамысловатый фокус.
- За кофе?
- Да, в понедельник, - сказал Диксон, засовывая руки в карманы и сжимая
кулаки.
- О! - сказал Уэлч и взглянул наконец на Диксона.
- О! Разве мы условились на сегодня? - Он повернулся к несвежему
полотенцу на ролике и начал неторопливо вытирать руки, не спуская с Диксона
настороженного взгляда.
- Совершенно верно, профессор. Надеюсь, это удобно? Вы не передумали?
- О, вполне удобно, - сказал Уэлч неестественно тусклым голосом.
- Отлично! Я так этого ждал, - сказал Диксон и снял с вешалки свой
грязный, старый плащ.
Вид у профессора все еще был несколько ошарашенный, но он оживал на
глазах и довольно скоро нашел в себе силы взять свой саквояж и нахлобучить
на голову соломенную светло-коричневую шляпу.
- Поедем на моей машине, - предложил он.
- Чудесно.
Выйдя из университета, они свернули на усыпанную гравием подъездную
аллею и направились к площадке, где стояло несколько автомобилей. Пока Уэлч
шарил по всем карманам, ища автомобильные ключи, Диксон поглядывал по
сторонам. Они стояли на краю небрежно подстриженного газона, обнесенного
невысокой оградой, за которой тянулось Университетское шоссе, а за ним
городское кладбище - сочетание, послужившее пищей для многих ходивших по
городу шуток. Преподаватели любили напоминать студентам в своих лекциях об
этом месте, где "воздаются последние почести по заслугам", в то время как
некоторое сходство между обязанностями могильщиков и жрецов науки было
подмечено далеко не одними только студентами.
Диксон смотрел, как автобус, ходивший до небольшого поселка, где жил
Уэлч, медленно взбирается на холм, залитый лучами теплого майского солнца.
Он готов был поклясться, что автобус достигнет цели куда быстрее их.
Внезапно над самой головой Диксона раздалось пение, чрезвычайно похожее на
рев. Такие звуки умел извлекать из своей глотки, кажется, один только
Баркли, профессор музыки, и, вероятно, это он и был.
Минуту спустя Диксон сидел в автомобиле и прислушивался к другим
звукам, похожим на звон надтреснутого дверного колокольчика: это Уэлч