"Джеймс Эллрой. Черная Орхидея ("Лос-анджелесский квартет") " - читать интересную книгу автора

женском общежитии в Калвер-Сити, и, когда ее пригласили давать показания в
суде, она пришла - даже несмотря на то, что ужасно боялась своего бывшего
"благодетеля".
"Это был мой долг, - сказала она. - А еще на суде я познакомилась с
Ли".
Ли Бланчард и Кей Лейк полюбили друг друга.
"Стоило мне ее увидеть, как я понял, вот девушка моей мечты, -
рассказал нашему репортеру Ли Бланчард. - Она обладает тем редким типом
красоты, который я всегда ценил. У нее была трудная жизнь. Но я постараюсь
ее облегчить".
Ли Бланчард знает, что такое трагедия, не понаслышке. Когда ему было 14
лет, его 9-летняя сестра пропала без вести. "Думаю, поэтому я бросил бокс и
пошел в полицию, - говорит он. - Поимка преступников дает мне ощущение
внутренней гармонии".
Что ж, из трагедии возникла любовь. Но чем все закончится? Говорит Кей
Лейк: "Самым важным для меня сейчас является мое образование и Ли. В мою
жизнь снова пришла радость".
С таким заступником, как Большой Ли Бланчард, эта радость, похоже,
продлится долго".
Я закрыл подшивку. За исключением младшей сестры, все было мне
известно. Прочитав эти статьи, я подумал о том, сколько же было сделано
неверных шагов: Бланчард в зените славы бросает бокс; маленькая девочка
изнасилована и выброшена где-нибудь на свалке; Кей Лейк путается с бандитом
и полицейским. Вновь открыв подшивку, я посмотрел на фотографию Кей
семилетней давности. Даже в девятнадцать она выглядела не такой глупой,
чтобы произносить слова, которые вложил ей в уста Биво Минс. Видя, какой
наивной дурочкой ее изобразили, я разозлился.
Возвратив подшивку клерку, я вышел из здания. Направляясь к машине, я
пытался сообразить, что же я все-таки искал. Безусловно, нечто большее, чем
объяснение непонятной печали Кей. Бесцельно разъезжая по городу, пытаясь
убить время и довести себя до полного изнеможения, чтобы на следующий день
проспать до обеда, я внезапно понял, что сейчас, после решения проблемы с
содержанием моего отца и потерей места в Отделе, единственными, на кого я
мог рассчитывать в будущем, были Кей Лейк и Ли Бланчард, и именно поэтому
мне необходимо узнать их по-настоящему.
Остановившись у закусочной на Лос-Фелиц и сытно поужинав, я отправился
развлечься на Голливудский бульвар и Сансет-Стрип. Но в кинотеатрах не было
ничего интересного, а клубы отпугивали новоиспеченную знаменитость
дороговизной. В Дохени длинная полоса неоновых огней закончилась, и я
направился в сторону холмов. На Малхолланд-драйв было море засад с
полицейскими на мотоциклах, и мне расхотелось ехать в ту сторону.
Наконец, устав кружить по городу, я припарковался на набережной.
Прожекторы с кинотеатров на Вествуд-виллидж обстреливали небо над моей
головой; я наблюдал, как их лучи прочерчивают горизонт и высвечивают
скопления облаков. Игра света заворожила меня, и я стоял там настолько
очарованный зрелищем, что даже проносившиеся мимо машины не могли вывести
меня из этого гипнотического состояния. Когда огни погасли, я взглянул на
часы и увидел, что уже полночь.
Потянувшись, я посмотрел вниз на горящие огни города и подумал о Кей
Лейк. Читая между строк те газетные вырезки, я представлял, как она