"Джеймс Эллрой. Черная Орхидея ("Лос-анджелесский квартет") " - читать интересную книгу автора

обслуживает Бобби Де Витта и его дружков, может быть, даже за деньги, -
бандитская домохозяйка, подсаженная на наркотики. Это было похоже на правду,
но настолько грязную и циничную, что мне казалось, что, думая так о Кей, я
предаю то чувство, которое, казалось, возникло между нами. Последние слова
Кей начинали звучать правдоподобно, и мне стало интересно, как Бланчард мог
жить с такой женщиной, не обладая ей полностью.
Один за другим огни погасли, и я остался в одиночестве. С холмов подул
холодный ветер; я поежился, и тут ко мне пришел ответ.
Вот ты выиграл бой. Пропитанный потом, со вкусом крови на губах,
возбужденный, жаждущий продолжения. Букмекеры, сделавшие на тебе бабки,
приводят девушку. Профессионалку, полупрофессионалку, любительницу острых
ощущений. Ты занимаешься этим в раздевалке, на заднем сиденье автомобиля,
где даже нельзя по-человечески вытянуть ноги или ты рискуешь выбить стекла.
А потом ты снова выходишь на свет, вокруг беснуется толпа, желая хотя бы
дотронуться до тебя, и ты вновь чувствуешь себя героем. Это становится
частью игры, одиннадцатым раундом десятираундового поединка. А когда ты
возвращаешься к обычной жизни, это становится лишь придатком, слабостью.
Находясь вне ринга, Бланчард испытал это состояние и хотел, чтобы его любовь
к Кей была чистой.
Я сел в машину и отправился домой. В пути я думал о том, смогу ли
сказать Кей, что у меня нет женщины из-за того, что секс напоминает мне вкус
крови и иглы, зашивающей раны.


Глава 4

Мы покинули раздевалки одновременно - когда прозвучал гонг к началу
поединка. Распахнув дверь, я вышел, пульсируя адреналином. За два часа до
матча я сжевал огромный бифштекс, выпив из него весь сок и выплюнув мясо, и
сейчас чувствовал, что мой пот отдает запахом звериной крови. Подпрыгивая на
носках, я пробирался к своему углу на ринге через самую большую толпу,
которую мне приходилось видеть в жизни.
Спортзал был забит до отказа. Зрители заняли все трибуны и проходы
между ними. Стоял невообразимый шум и гвалт. Люди, сидевшие в проходах,
дергали меня за халат, призывая к атаке. Боковые ринги были убраны, а
оставшийся центральный был залит ярким желтым светом. Оттянув нижний канат,
я вскочил на ринг.
Рефери - какой-то хрыч из ночного патруля - разговаривал с
комментатором Джимми Ленноном, которого по такому случаю пригласили из
"Олимпик Аудиториум"; рядом с рингом стояли Стэн Кентон, Мики Коэн, Рей
Милланд и еще целая толпа высокопоставленных военных в гражданском, включая
мэра Баурона. Кентон помахал мне, в ответ я крикнул: "Так держать!" Он
заулыбался, а я, повернувшись к толпе, обнажил свои знаменитые зубы. Народ
одобрительно загудел. Внезапно гул усилился, я обернулся и увидел, как на
ринг взошел Ли Бланчард.
Мистер Огонь поклонился в мою сторону; я приветствовал его серией
имитирующих коротких ударов. Дуэйн Фиск усадил меня на стул в моем углу.
Сняв халат, я откинулся назад, раскинув руки по верхним канатам. Бланчард
занял аналогичную позицию; мы встретились глазами. Джимми Леннон, попросив
рефери отойти в нейтральный угол, схватил спущенный сверху микрофон,