"Харлан Эллисон. "Мне жаль, Арлекин!" - сказал Часовщик" - читать интересную книгу автора

судно?! Развалина, вот что это такое!). Совсем близко он ви-
дел движение стрелок на часах Тимкинского шарикоподшипнико-
вого. 4:47. Движение стрелок. Смена. 5:00. Гудок.
Шкодливая ухмылка исказила резкие черты, образовав на
мгновение ямочки на щеках. Почесав золотисто-рыжую шевелюру
и пожав плечами в многоцветной куртке в предвкушении небыва-
лого, он рванулся вперед, и ветер подхватил воздушный ко-
рабль. Он мягко спланировал и проскользнул над спешащими
людьми, умышленно нарушая и уничтожая все торжественное. Ар-
лекин вставил пальцы в большие уши, высунул язык и пошел от-
калывать коленца.
Один унылый тип вдруг попал под его влияние и неожидан-
но растянулся, теряя полетевшие во все стороны свертки. Дру-
гой обмочился. Третий опрокинулся вверх ногами и начал дры-
гать ими с самым глубокомысленным видом. Служащие автомати-
чески встали, дожидаясь, пока все не прекратится. Такая вот
маленькая диверсия.
Он поймал ветер, блуждающий бриз, и исчез. Хи-хи,
ха-ха... Обогнув карниз Института Изучения Хода Времени, он
увидел летящий самолет.От предвкушения забавы на его лице
вновь появилась проказливая усмешка. Он резко направил свой
корабль вниз, одновременно убирая зажимы с резервуаров, се-
ланных дома, предохраняющих свое содержимое от того, чтобы
оно не высыпалось раньше времени.
Корабль пронесся над заводскими служащими, рассыпая на
экскалатор монпаньсе.
Монпансье! Миллионы и миллиарды пурпурных, желтых, зе-
леных шариков. Вкус сладких кореньев, винограда, малины и
мяты. Круглые, гладкие, хрустящие, тающие во рту. Вся эта
грохочущая масса обрушилась на головы, плечи, тяжелые шляпы
и спецовки служащих Тимкина, звеня и прыгая по дороге вокруг
их ног, затмевая небо над головой, устремляясь вниз и пере-
ливаясь всеми цветами радости, детства и каникул. Нескончае-
мый поток чистой волны, шквал разноцветных сладостей с неба,
будоражащий вселенную здравомыслия и размеренных обязаннос-
тей сумасшедшим воплем новизны. Монпансье!
Служащие уворачивались, смеялись, нарушив с суматохе
стройные ряды, а леденцы продолжали свою разрушительную ра-
боту, и вот, наконец, раздался отвратитеьный скрежет в раз-
меренно движущемся экскалаоре, словно миллионы когтей заск-
ребли по миллионам ученических досок. Все остановилось, за-
мерло, и каждый рухнул там, где стоял, смеясь и хрустя ма-
ленькими осколками детства. Это было помешательство, празд-
ник, восторг и смех. Но...
Беспорядок продолжался семь минут. Люди опоздали домой
на семь минут. Завод остановился на семь минут. График дви-
жения нарушился на семь минут.
Он тронул первую костяку домино, составленного в линию,
и остальные повалились одна на другую. Система была нарушена
на целых семь минут. Мелочь, имеющая огромные последствия в