"Харлан Эллисон. Вбивание гвоздей (Эссе о гневе и мести, написанное мастером жанра)" - читать интересную книгу автора

Харлан Эллисон

Вбивание гвоздей. Эссе о гневе и мести, написанное мастером жанра

Связь времен: эта фотография прибыла по почте без предупреждения в те
дни, когда автор писал эссе о гневе и мести. Единственная оставшаяся со
времен детства фотография. На ней снят шестой класс школы Лэтропа в
Пэйнсвилле, штат Огайо. Сорок шестой год, автору двенадцать лет. Заметьте,
что у всех детей, кроме двух, руки по бокам или в карманах - поза спокойного
самообладания. Фото прислала третья справа девочка в первом ряду. Она была
первой девочкой, с которой автор стал встречаться. Ее звали Джин Биттнер.
Сам автор на этом фото - крайний слева в первом ряду. Его позу нельзя
назвать спокойной, а вид явно драчливый. На этой фотографии он меньше самой
маленькой девочки, но очень похоже, что именно этот человек через тридцать
шесть лет напишет работу об агрессивном поведении. Обратите внимание: у
автора на левой щеке пластырь, без сомнения покрывающий собой последствия
драки на школьном дворе, вызванной гневом и (или) местью. Заметьте значок
капитана Полуночного эскадрона, который автор в то время носил. Прямо над
автором в верхнем ряду стоит мальчик по имени Джек Уилдон. Автор сообщает,
что мистер Уилдон был забиякой, получавшим исключительное удовольствие от
ежедневного битья автора в школе Лэтропа. Из двадцати восьми человек на этой
фотографии к настоящему времени скончались двое. Один из них - Джек Уилдон.
Когда автора спросили, имеет ли этот факт какоенибудь отношение к его
заявлению о том, что с некоторыми людьми лучше не связываться, автор зловеще
усмехнулся и ничего не сказал.
О маленьком мальчике - чуть позже. А пока вдумайтесь в утверждение: все
мы своими корнями уходим в настоящее. Каждый из нас стоит по колено в
зыбучем песке Сегодня. Но в голову каждого из нас встроена машина времени,
что называется памятью. Она относит нас назад в любой год, который нам
хочется вспомнить. По тонкой шелковой нитке, исчезающей во Вчера, мы ощупью
пробираемся вперед. Память же страхует нас привязкой к опыту, и мы сами -
только результат того, что мы видели, ощущали и делали в прошлом.
Пойдемте со мной вдоль этой веревочки, к мальчику.
Наугад выбранное лето сороковых годов. Как и обычно летом, мальчик в
скаутском лагере. В Огайо в сороковых, когда родителям становилось
невмоготу, облегчение приносило лето, поскольку можно было отправить детей в
лагерь. За шесть недель следовало отдохнуть и восстановить силы настолько,
чтобы наличие в доме детей не наводило на мысли о расчленении.
Мальчик лагерь ненавидел. Его разлучали с домом, с любимыми местами, с
игровыми площадкам, с друзьями, но главное - с собакой. С ребятами мальчику
бывало нелегко сдружиться, а собака сопровождала его всегда.
Вот он возвращается из лагеря, отец встречает сына на автостанции, а у
мальчика на уме одно: скорей домой, упасть на колени и обнять пса. Отец
ведет себя что-то очень тихо, будто ему немного не по себе. Мальчик
чувствует: что-то не так, но он не спрашивает у отца - что именно. Дети так
не поступают - это манера взрослых.
Вот они приезжают домой, и мальчик чертом выскакивает из машины, не
дослушав начатую отцом фразу:
- Подожди секунду, я должен тебе сказать...
А собаки на газоне нет. Того друга, который уже должен был бы прыгать