"Евгений Елизаров. Сколько будет 2+2? " - читать интересную книгу автора

горение: в кислородной среде сгорают даже металлы и бетон. Отсюда
справедливо было бы ожидать, что их соединение будет создавать какую-то
страшно взрывную и опасную смесь. Однако в реальности два атома водорода и
один атом кислорода порождают нечто прямо противоположное ожидаемому, а
именно - химическое соединение, подавляющее огонь. Другой пример был
известен еще нашим далеким предкам. Медь - это очень мягкий металл. Еще
более мягкий металл - олово. Но их сплав рождает бронзу, твердость которой
через тысячелетия была превзойдена только железом. Мы знаем, что открытие
этого парадоксального факта в свое время совершило грандиозную
технологическую революцию: еще из школьного курса истории известно о
существовании так называемого бронзового века.
Иллюстрации такого рода можно было бы множить и множить. Но почему же
тогда выученный в далеком детстве ответ с такой силой давит на наше
сознание, что мы способны не замечать даже кричащие факты явного
противоречия ему? Почему математические истины представляются нам чем-то
незыблемым и универсальным? Почему наше сознание упорно настаивает на том,
что результат любого сложения должен соответствовать ему, абсолютно
независимо от того, что именно подвергается суммированию? Лошади ли, коровы,
египетские ли пирамиды, страховые конторы, солдаты или милиционеры - почему
каждый раз мы упорно ищем доказательство того, что итоговая сумма должна
быть равна именно и только "четырем", независимо от природы слагаемых вещей?
Почему мы всякий раз, несмотря ни на что, видим какой-то скрытый подвох,
какой-то изощренный софизм, если не сказать заковыристый кульбит мысли,
имеющий целью заставить ее потерять правильную ориентацию, когда нам
доказывают что-то противоречащее затверженной истине? Почему в любой
количественной аномалии мы склонны видеть только простую ошибку
математического расчета и ничего более?
Но вглядимся в существо того, что именно суммируется в этом нисходящем
к начальной школе примере.
Как только мы начинаем анализировать процедуру сложения, мы
обнаруживаем, что ее результат - это вовсе не врожденная истина, но продукт
какого-то очень сложного интеллектуального построения. По существу здесь мы
сталкиваемся с примером одного из самых высоких уровней абстрагирования и
обобщений. Ведь любые формы классификации явлений окружающего нас мира,
которые тяготеют к условному основанию той пирамиды классов, родов, видов,
что упоминалась выше, рано или поздно обнаруживают нарушающий строгость
построений логический изъян, и этот изъян заставляет нас восходить на
следующий уровень обобщений. Мы уже видели: для того, чтобы сложить лошадей
и коров, нужно было взойти на уровень каких-то родовых понятий; для того,
чтобы сложить домашний скот с пароходами, страховыми конторами или
египетскими пирамидами, - на еще более высокую ступень, обобщающую памятники
материальной культуры всей нашей цивилизации; чтобы прибавить к ним еще и
фортепианные концерты Моцарта, - на следующую вершину абстрагирования,
которая объединяет в себе все продукты человеческого творчества вообще... И
так далее до самого предела. Но где же именно расположен конечный предел
этого восхождения ко все более и более абстрактным понятиям? Что скрывает
под собой тот высший уровень обобщений, который уже не может содержать в
себе никаких логических изъянов, где уже решительно ничто не способно
поставить под сомнение всеобщность и абсолютность результата математического
сложения?