"Евгений Елизаров. Исторические портреты (Петр I, Иоанн Грозный, В.И. Ленин) " - читать интересную книгу автора

брат - обезглавлен.
Одна ли месть двигала им? Не диктовалось ли это тайным стремление
вытеснить из своего же сознания все сомнения и в собственной легитимности,
и - что еще более важно - в собственной избранности?

4. Средства воспитания

Высшая государственная власть, вдруг осознавшая себя абсолютно
суверенной, самым непосредственным образом слиянной с волей самого Бога,
требует от того, в ком она воплощается, невиданной высоты нравственного
развития. Впоследствии это будет осознано в полной мере, и уже очень скоро
французский трон окружит целый легион идеологов - законников, философов,
поэтов, живописцев, главным, если не сказать единственным, назначением
которых будет возносить едва ли не превыше самих небес личность монарха.
"Король-Солнце" - вот прозвище, которое получит Людовик XIV, и нужно отдать
ему должное: всю свою жизнь с невиданным до того достоинством он будет
представлять всему миру самого себя. Мало кому удавалось и, наверное,
удастся когда-нибудь еще поднять на такую высоту авторитет личности
государя.
Правда, "Король-Солнце" - это не вполне французское изобретение. С
Солнцем отождествлял себя еще римские императоры, и некоторые средневековые
монархи пытались возродить это сравнение. Однако со времен папы Григория VII
и особенно при Иннокентии III папство решительно пресекало эти попытки. Из
книги Бытия оно заимствовало образ двух светил: "И создал Бог два светила
великие: светило большее, для управления днем, и светило меньшее, для
управления ночью..." Для церкви большим светилом - Солнцем - был папа,
светилом меньшим - Луной - император или король. Луна не имеет собственного
света, она лишь отражает солнечный свет. Император был главой ночного мира,
тогда как миром дневным управлял папа, являющийся его символом. Если
вспомнить, что означали день и ночь для средневекового человека, понятно,
что вся светская иерархия оказывалась для церкви миром подозрительных сил,
теневой частью социального тела.*
______________
* Жак Ле Гофф, Цивилизация средневекового Запада.

Но новое время - новая идеология, и корпоративная придворная мысль XVII
столетия породит довольно сложную и вместе с тем очень стройную и
эстетически выверенную, едва ли не завораживающую своим изяществом,
теоретическую конструкцию. В этой конструкции королевский двор предстанет
моделью самого неба на земле. Согласно новой идеологии абсолютизма именно он
окажется истинным перводвигателем и первоисточником всего того, из чего
складывается жизнь государства. Именно он окажется началом, сообщающим смысл
любым действиям, предпринимаемым во французском королевстве. Только он будет
в состоянии вершить последний (на земле) суд не только над лицами, но и над
всеми его институтами. Центральное же место здесь займет сам монарх. Подобие
и воплощение Бога на подвластной ему земле, именно он сообщит особое
достоинство всем, кто вдруг окажется приближенным к нему, и все приближенные
к нему будут править не только буквой освященного им закона, но и тайной
магией той харизмы, которая сообщится им при их вознесении на "небо"
монаршей власти. А может быть, даже и так: не столько буквой королевских