"Евгений Елизаров. Философия кошки " - читать интересную книгу автора

олицетворялись языческими богами, - а с переменой мировоззрения эта связь
была переосмыслена уже как союз с нечистой силой, иными словами, как
бесовская связь. В одной из ранних версий легенд, рождавшихся на мотивы
сюжетов Тайной вечери, кошка даже выступала в качестве символа
предательства.
К тому же, изучая Библию, священнослужители обнаружили, что кошка
упоминается в ней всего лишь один раз, причем там, где живописуется
"мерзость запустения", языческие идолища: "На тело их и на головы их
налетают летучие мыши и ласточки и другие птицы, лазают также по ним и
кошки" (Послание Иеремии, 21). Правда, в русском переводе упоминание о ней
встречается и в других местах, но иноязычные тексты прямо указывают на нашу
героиню только здесь. Может быть, и это служило побуждением к тому, чтобы
считать все кошачье племя исчадием ада.
Со временем возникло предание (о нем упоминает один из знаменитых
братьев-издателей, Якоб Гримм), согласно которому кошка может превращаться в
колдунью, а колдунья - обратно в кошку. И потом, кошка - это ведь ночной
хищник, а в представлении христианина ночь - пора дьявола; именно в это
время, за день изнемогшая от суетного, душа христианина становится едва ли
не беззащитной перед ним.
Свидетельством о ее принадлежности к темным силам было и то, что кошка
оказывалась иммунной к запретам, налагаемым христианской обрядностью. Так,
одна английская легенда рассказывает о монахе, который задумал обратить в
католическую веру десять кошек. Это ему почти удалось, однако вскоре они все
же были отлучены от церкви: причиной тому стал случай, когда одна из них в
воскресный день позволила себе съесть мышь.
Словом, оснований было больше чем достаточно, поэтому вовсе не
удивительно, что борьба за чистоту веры, особый этап которой отмечен
знаменитой буллой Иннокентия VIII от 1484 года (в ней утверждалось, что
колдовство и поклонение дьяволу - это реальность, которую церковные власти
обязаны искоренять самым решительным и строгим образом), не могла не
сказаться и на судьбе нашей героини. Меж тем сама она главой Римской церкви
была определена как "языческий зверь, состоящий в сговоре с дьяволом".
Так что долгое время, даже когда амбары Европы наполняются вполне
достаточными запасами зерна, кошка все еще чуждается человеческого дома.
Впрочем, вернее будет сказать, что ее чуждается сам человек. В некоторых
странах, например, во Франции, кошку считали чудовищем, одним из обличий
Сатаны. Она часто фигурирует в процессах ведьм, и, например, в Meце в этот
период ежегодно в Иванов день сжигали кошек десятками. Еще более жестокий
обычай существовал во Фландрии, в городе Иперн. Среда на второй неделе поста
называлась там "кошачьей средой": в этот день кошек бросали с высокой башни.
Историческое предание говорит, что этот обычай был установлен в 962 году
графом Балдуином Фландрским; только через семьсот лет, в 1674 году эти
варварские расправы были прекращены, однако через некоторое время в 1714
возобновились. Существуют свидетельства, что кошек сбрасывали с ипернской
башни еще в 1868 году.
К слову сказать, в гонении на кошек не остались незамеченными даже
коронованные особы; начиная с Людовика XI и до Людовика XV, французские
короли должны были присутствовать на церемонии казни. Правда, однажды в
истории Франции бедным кошкам было сделано снисхождение: Людовик XIII в
молодости добился у своего отца Генриха IV помилования кошек; но передышка