"Евгений Елизаров. Природа начала. Слово о слове." - читать интересную книгу автора

могут возникнуть только лишь на его основе. А значит, именно этот
механизм и должен формировать собой самое глубокое основание всех
"надстроечных" форм знаковой коммуникации. Поэтому-то первой формой
человеческого общения оказывается совсем не речь, но именно это совместно
выполняемое действие. Исходной формой является не что иное, как ритуал.
Строго говоря, ритуал - это еще только "предзнак", ибо собственно знак все
же предполагает наличие хотя бы зачатков сознания. Это только со временем,
на сравнительно поздних стадиях своего развития ритуал идеологизируется и
становится элементом сложных религиозных культов. В исходной же точке
долгой своей эволюции он не содержит в себе решительно никаких мифологем,
это просто способ кодирования каких-то структур развитой орудийной
деятельности. Впрочем, не только кодирования, но и трансляции, и
восприятия и, наконец, расшифровки этих структур всеми теми, кому надлежит
их освоить. В исходной точке это всего лишь своеобразная "пантомима"
какого-то поначалу не всем доступного процесса; непосредственное участие в
ней (и только оно!) является и формой обучения, и - если нужно - формой
согласования совместных действий там, где требуется одновременное
приложение сил многих. Собственно речевое общение возникает лишь потом,
лишь на его фундаменте. Но здесь нет возможности, да и нужды, подробно
останавливаться на механизмах возникновения, развития и постепенной
трансформации ритуальных форм коммуникации в собственно знаковые, обо всем
этом говорится в другом месте ("Логика предыстории", "Рождение
цивилизации").
Здесь важно напомнить одну фундаментальную истину: в природе ничто никуда
бесследно не исчезает. Становление высокоразвитых форм организации живого
никогда не перечеркивает того простого и примитивного, что было раньше.
Любые новые, более совершенные, структуры, любые новые, более сложные
функции в конечном счете лишь надстраиваются на пережившем миллионолетия,
и даже в самых высоких и безупречных формах всегда можно найти едва ли не
все эволюционно предшествовавшее им. Разумеется, любое совершенствование в
какой-то степени изменяет и свой собственный фундамент. (Поэтому и
становление собственно знаковых форм информационного обмена не могло не
затронуть предшествовавших им механизмов общения.) Но во всех этих
изменениях аналитический взгляд практически всегда может разглядеть
исходные формы.
Всеобщность этого правила, если не сказать закона, заставляет
распространить его и на развитие всех форм информационного обмена, которые
складывались на протяжении как антропогенеза, так и всей последующей, уже
собственно человеческой, истории. Другими словами, становление
высокоразвитых знаковых систем не в состоянии "отменить" действие тех
механизмов, формирование которых по существу и явилось сакраментальным
рубежом, отделившим, наконец, человека от животного. Поэтому даже в
условиях свершающейся на наших глазах информационной революции обязана
сохраняться та древняя жесткая функциональная связь между какими-то
базовыми, но уже лишенными всякой материальности, началами, лежащими в
самой основе человеческой культуры, и сложно структурированными формами
движения чисто органических образований, которая тысячелетиями
складывалась в ходе эволюционных антропогенетических процессов.
Замечу одно: здесь речь идет совсем не о формальном содержании каких-то
развитых абстракций нашего сознания. Понятно, что в самом основании всех