"Евгений Елизаров. Природа начала. Слово о слове." - читать интересную книгу автора

ответить на вопрос о том, как осуществляется эта мистическая трансмутация
идеального в материальное: по-видимому, здесь тайна, разгадывать которую
человеку суждено еще не одно столетие. Попробуем подойти к ней, как к
какому-то "черному ящику", который имеет свой "вход", свой "выход", и
ограничимся ими, а тем, что вершится внутри его, пусть занимаются другие.
Говорят, что жесткой и однозначной связи между "входом" и "выходом" нет,
содержание идеального образа отнюдь не изоморфно структуре вещественной
оболочки знака. Иначе говоря, индивидуальные особенности строения этой
оболочки не позволяют судить о кодируемом ими значении. В самом деле.
Можно часами изливать целые потоки слов, но так и не донести до слушателя
всей полноты содержания какой-то не очень сложной идеи, а можно и "просто
так", каким-то таинственным наитием мгновенно понять то, что, наверное,
вообще невыразимо ни словом, ни жестом.
Может быть, и есть доля правды в том, что вещественная плоть знака
независима от его значения, но утверждать, что все в этом заключении
абсолютно истинно, нельзя. Ведь, строго говоря, полная структура
материальной оболочки любого знака нам вообще неизвестна. Так, всякий
знает, что любое слово может означать собой нечто прямо противоположное
его формальному, закрепленному в академических словарях, смыслу, если
сопровождается какой-то особой интонацией, жестом... и полная структура
того, что собственно, и воспринимается нами, включает не только обертона
звучащей речи, не только ее ритм, тональность, тембр, но и многое многое
другое (включая и самый ее контекст), что зачастую вообще не осознается
нами. Знаком же, в строгом смысле, является не только взятое само по себе
слово, но и все то, что в каждом данном случае его сопровождает. Не
случайно отношение древних к письменной речи было совсем иным, чем у нас,
сотворивших из книги некий род культа, и первые Академии решительно не
доверяли ей, ибо знали: никакое письмо не в состоянии передать весь
смысловой микрокосм живого звучащего слова. Вернее сказать, живого общения
людей, ибо собственно слово, взятое в привычном для нас понимании,
составляет лишь неуловимо малую его часть. (Впрочем, и сегодня никакой
учебник не в состоянии заменить собой хорошего лекционного курса.)
Но мы говорим о самом начале. Обращение к истокам знаковой коммуникации
важно совсем не в историческом плане, но в первую очередь потому, что все
возникающее там и сегодня формирует ее фундамент. Ведь в конечном счете
самые тонкие движения человеческой души опираются на целую пирамиду
каких-то иерархически организованных физических, химических,
физиологических и т.д. процессов. Убрать любой из уровней этой пирамиды,
означает собой разрушить все, что покоится на нем. Но ведь и основные
закономерности когда-то формировавшегося механизма информационного обмена
так же образуют собой один из срединных ярусов этой пирамиды. И точно так
же, как все элементарные (физические, биохимические и т.д.) процессы, не
останавливаясь ни на мгновение, протекают на протяжении всей нашей жизни,
в каждом из нас на протяжении всей нашей жизни, не останавливаясь ни на
мгновение, функционируют и эти механизмы информационного знакового обмена.
Знаковая коммуникация, то есть облачение неуловимых движений таинственной
субстанции человеческой души в какие-то, поддающиеся регистрации,
материализованные формы, совершается не только там, где общаются двое, но
и "внутри" каждого из нас. Если угодно, тайна знаковой коммуникации - это
тайна преобразования идеального в материальное и обратно. А вот этот