"Евгений Елизаров. Природа начала. Слово о слове." - читать интересную книгу автора

был бы кончаться все еще антропогенетический процесс и начинаться уже
собственно человеческая история.
А, собственно, где этот таинственный "нуль-пункт" истории? В чем критерий
отличения человека от его все еще животного предка? Объем головного
мозга? Конфигурация костей? Орудия? Двуногость при отсутствии перьев (нет,
я не иронизирую: когда-то существовало и такое определение)... Что,
собственно, делает человека человеком?
Да, в самом деле трудно спорить с тем, что именно труд вывел человека "в
люди", но все же стоит ли говорить о труде, если он известен и сообществу
муравьев. Да, действительно, орудия сыграли большую роль в антропогенезе,
но и использование орудий не является исключительной привилегией человека.
Впрочем, не буду интриговать. Человек - существо духовное, именно в этом
состоит его решающее отличие от всей живой природы. Поэтому апелляция к
одним только костям его скелета или материальным процессам обеспечения его
физиологии не способна раскрыть ничего. И если уж искать действительные
истоки, то нужно обращаться вовсе не к вещественному, но к чему-то
метафизическому. В сущности неважно к чему именно. Можно исследовать
любые проявления духовности. Поэтому такие субстанции, как нравственность
и творчество ничуть не хуже всего другого, что может представить наше
воображение.
Мы уже видели, что не только мораль, но и нравственность немыслима без
каких-то единых для всех (пусть так и не поддающихся окончательной
формализации) норм. Уже одно это способно свидетельствовать о
существовании какой-то вечной нерасторжимой связи нравственного чувства со
Словом. (Вернее сказать, со знаковой системой общения, складывающейся в
социуме.) Но подчеркну: речь идет совсем не о том, что с помощью слова
можно выразить существо всех требований, которые предъявляются человеку.
Ведь если содержание моральной нормы и можно фиксировать в слове, то
содержание нравственного закона в принципе не поддается никакой вербальной
формализации. При всем том, что интуитивное представление о нравственности
есть у каждого, оно неизречимо. Но вместе с тем формирование нравственного
чувства абсолютно немыслимо и вне знакового общения. Творчество же тем
более исключено там, где нет никаких знаковых систем. Поэтому рано или
поздно любой анализ приведет нас к Слову, к попытке ответить на вопрос о
том, почему оно оказывается-таки в состоянии выразить неизречимое.
Так не лучше ли сразу начать именно с него?

Человек немыслим вне общения, вне постоянного обмена с другими всем тем,
что занимает его душу. Но вот проблема: содержание того, что, собственно,
и составляет предмет любого информационного обмена, идеально, но если сам
человек создан из плоти и крови, то рождаемое в сознании одного, не может
быть интроецировано в сознание другого без помощи какого-то опосредующего
начала, в котором идеальное трансформируется в нечто осязаемое. Как
известно, этим началом является знак. Материальная плоть знака и только
она делает возможным любое общение людей, ведь даже самый факт того, что,
неуловимая для всего вещественного, чья-то душа пытается обратиться к нам,
становится явственным только благодаря ему.
Для того чтобы быть воспринятым кем-то, незримое движение бесплотной нашей
души (чистая идея, образ, чувство) должно быть переведено на язык
структурированного движения материального тела. Но не будем пытаться