"Мирча Элиаде. История веры и религиозных идей, Том 2: От Гаутамы Будды до триумфа христианства " - читать интересную книгу автора

союз Неба и Земли ("Два") порождает все сущее. Но для Лао-цзы "Один",
первобытная всеобщность - уже этап "сотворения", ибо она сама порождена
таинственным, не поддающимся чувственному восприятию принципом, дао.
В другом, связанном с космогонией, фрагменте (гл. 25) о дао говорится:
"вещь неделимая и совершенная, родившаяся прежде Неба и Земли. Ее можно
считать матерью Поднебесной, но я не знаю ее имени; я назову ее "дао". Если
же мне придется дать ей имя, я назову ее Великое (дa)".[57] Вещь "неделимая
и совершенная" интерпретируется позднейшим (II в. до н. э.) комментатором
как "таинственное единство Земли и Неба, устроенное на манер хаоса
(хунь-дунь), как бы неотесанная каменная глыба".[58] Дао есть, стало быть,
первоначальная всеобщность, живая и творящая, но бесформенная и безымянная.
"То, что без имени, есть начало Небес и Земли. То, что названо, есть
мать всего", как написано в другом космогоническом фрагменте (гл. 1, 3-7).
Однако "Мать", представляющая в этом пассаже начало космогонии, проступает в
другом месте как само дао. "Дух Долины бессмертен: это Сокровенное Женское.
Врата Сокровенного Женского - вот основа Неба и Земли".[59]
Бесформенность и непроявленность дао выражены также другими
определениями и понятиями, которые развивают, передавая все оттенки,
первичный космогонический образ хаоса (хунь-дунь). Напомним важнейшие:
Пустота (сюй), Ничто (у), Великое (да), Единый (и).[60] Мы вернемся к
некоторым из этих терминов, анализируя доктрину Лао-цзы, а пока следует
упомянуть, что даосские философы, а также пустынники и алхимики в поисках
рецепта долголетия и даже бессмертия стремились к возврату первобытного рая,
к завершенности и естественности. В этой тоске по золотому веку можно
обнаружить новое выражение старого аграрного сценария с его финальным
беспорядочным (хаотичным) соединением юношей и девушек, воплощающих в себе
ян и инь. Существенный элемент, общий для всех даосских школ, состоит в
возвеличивании образа человека естественного, существовавшего до триумфа
цивилизации. А ведь именно против этого "возврата к природе" восставали все
те, кто хотел создать справедливое, приобщенное к культуре общество,
управляемое законами, вдохновляемое примерами легендарных царей и культурных
героев.

 131. Конфуций: власть Ритуала

Можно было бы сказать, что в Древнем Китае все религиозные направления
имеют некоторое число общих фундаментальных идей. Прежде всего, назовем
понятие дао как принцип и источник всякой реальности, идею чередований,
направляемых ритмом инь-ян, и теорию аналогии между макрокосмом и
микрокосмом. Эта последняя приложима ко всем аспектам экзистенции и
человеческой организации: к анатомии, физиологии и психологии индивидуума,
социальным институтам, жилым постройкам и сакральным местам (город, дворец,
алтарь, храм, дом). Но если одни, и в первую очередь даосы, считали, что
бытие, протекающее под знаком дао и в полной гармонии с космическими
ритмами, было возможно только вначале (т. е. в стадии, предшествующей
социальной организации и развитию культуры), то другие рассматривали
возможность такого существования именно в условиях справедливого и
цивилизованного общества.
Самым прославленным из этих последних был, конечно, Конфуций (прибл.
551-479 гг. до н. э.).[61] Живя в эпоху смуты и анархии, удрученный всеобщей