"Дэвид Эддингс. Часовые Запада (Маллореон-1)" - читать интересную книгу автора

пуховые покрывала, и знал, что Польгара осторожно отнесла его в комнату и
уложила в постель. Тогда он счастливо вздыхал и снова погружался в сон.
Дарник конечно же смастерил ему санки, на которых было очень здорово
кататься с близлежащих холмов. Снег был не очень глубок, и полозья не тонули в
нем, так что Эрранд так разгонялся на склоне, что мог по инерции проскользить
почти через всю лощину.
Но в один погожий морозный вечерок, когда солнце начало погружаться в
пучину багровых облаков на западном горизонте и небо окрасилось ледяным
бледнобирюзовым светом, сезон катания на санках увенчался знаменательным
событием: Эрранд взобрался на вершину холма, таща за собой санки. Внизу, среди
сугробов, виднелась черепичная крыша дома, все окна были ярко освещены, струйка
бледно-голубого дыма, прямая, как стрела, поднималась в неподвижный воздух.
Эрранд улыбнулся, лег животом на санки и оттолкнулся. Ветер свистел у него
в ушах, когда он стремительно пронесся через долину и прямо-таки влетел в
березово-кедровую рощу. Он мог бы проехать и дальше, если бы не ручей на его
пути. Но и такое завершение спуска привело его в восторг, так как берег
возвышался над ручьем на несколько футов, и санки Эрранда описали над темной
водой изящную длинную дугу, резко закончившуюся великолепным ледяным всплеском.
Когда он добрался до дому, трясясь от холода и с ног до головы покрытый
сосульками, у него состоялся обстоятельный разговор с Польгарой. Польгара, как
он уже успел заметить, имела слабость к театральным жестам, особенно когда ей
представлялась возможность указать кому-то на его недостатки. Она наградила его
долгим взглядом и немедленно принесла какое-то отвратительное на вкус
лекарство, которое насильно влила ему в рот. Потом она принялась стаскивать с
него замерзшую одежду, отпуская едкие и почти обидные замечания по поводу
любителей зимнего плавания на санках. У нее был прекрасно поставленный голос, и
она умела подбирать точные слова. Интонации и ударения делали ее речь
чрезвычайно выразительной. Но Эрранд предпочел бы более короткое и не столь
утомительное обсуждение случившегося с ним происшествия, особенно если учесть,
что и Бельгарат, и Дарник не очень успешно пытались спрятать широкие улыбки,
пока Польгара разговаривала с ним, одновременно растирая его жестким
полотенцем.
- Замечательно, - заметил Дарник, - по крайней мере, на этой неделе ванна
ему не понадобится.
Польгара прервала растирание и медленно повернулась, чтобы поглядеть на
мужа. В ее лице не было ничего угрожающего, но глаза смотрели холодно и строго.
- Ты что-то сказал? - спросила она.
- M-м, нет, дорогая, - поспешно ответил он. - Ничего особенного. - Он
несколько настороженно взглянул на Бельгарата и поднялся на ноги. - Пойду-ка
принесу еще дровишек, - добавил он.
Польгара подняла бровь и перевела взгляд на отца.
- Ну? - вопросительно произнесла она. Тот недоуменно заморгал.
Выражение ее лица не изменилось, но молчание сделалось давящим и
угрожающим.
- Давай-ка я помогу тебе, Дарник, - наконец предложил старик, поднимаясь
на ноги.
И оба они вышли из комнаты, оставив Эрранда наедине с Польгарой.
Она снова повернулась к нему.
- Ты проскользил по всему холму, - спокойно спросила она, - а затем прямо
через долину? Он кивнул.