"Феликс Дымов. На углу Митрофаньевской улицы" - читать интересную книгу автора

Вундеркинд редко вырастает в гения. Тодик не захотел испытывать судьбу, он
не успел вырасти, угас, почувствовав, что все сказал за свои лихорадочные
шесть лет. Лучше ему уже ничего не сделать, И ничего не сказать...
Трудно поверить, но он и вправду творил только шесть лет. Первый Тодиков
рисунок выставили в два года. Последний совсем недавно нашли в лесу: Тодик
нанес его титановым волосом на коре молоденького платана. Дерево
вытянулось, и рисунок вытягивался вместе с ним и деформировался со
стволом, потому что Тодик заранее планировал его на вырост.
Люди закрывают глаза, укрываясь от звезд.
Среди умирающих звезд рождается утро.
Где-то набухает красивый ветер из стали.
В этот миг он. Поэт, мучается стихами.
В то же мгновение режется самый первый крик
В другой точке мира маленькая девочка, порезав пальчик: "Мама, пусть я
буду из камня!"
В Галактике соседнего квартала текут по электрическим рекам потерянные
секунды.
Седую Вселенную сотрясает тихая цыганская песня: "Ах, тэрнори чайори
гожинько мири!"
А Тодик в это время развеян ветрами.
- Папа, если в прошлом году будет война, тебя застреляют?
- Может быть...
- И от тебя ничего не останется?
- Нет.
- Даже точки?
- Да. Ты будешь меня жалеть?
- Чего же жалеть, если ничего не останется?
От Тодика остались рисунки. Резьба по меди. Лепка - заплавленные в
монокристаллах алмаза пластилиновые фигурки. Экслибрис на коже - для него,
Поэта. Неповторимые вечности его мыслей и взглядов, впитавшиеся в стены
домов, проступающие из-под штукатурки комнаты - будто отмытые фрески...
На могиле Тодика стоит огромная глыба мрамора, сколотая наискось и
обработанная в его манере титановым волосом так, что поверхность
получилась теплая, живая. Тончайшим резцом по сколу выбито увеличенное с
автопортрета лицо мальчика. Под незамкнутым овалом лица - две даты,
разделенные всего восемью годами. Под датами - детским Тодиковым почерком
- одно слово: Тодик. Одно слово, одно-единственное имя. Но человечество
никогда и ни с кем его не спутает. Тодик не успел заслужить прозвища. Со
временем забудется фамилия. Но никогда не забудется его имя: для всех
великий художник Витольд Колычев был и будет просто Тодиком.
Как он, Поэт, останется в людской памяти просто Поэтом.
Он вслушался, стараясь уловить и остановить в себе то мгновение, когда
рождается Слово - вечное движение, схваченное рукой.
Нахлынули все виденные Поэтом звезды и кресты на могилах.
Деревянные.
Чугунные.
Пластмассовые.
Выложенные на железобетоне мраморной крошкой.
Вспомнились сами могилы, налезающие одна на другую в страшной мозаике.
И вечный сон -