"Владимир Яковлевич Дягилев. Доктор Голубев " - читать интересную книгу автораразрешиться. Перикардит заслонил ее. А сейчас она как бы выползла вновь.
Выдержит ли сердце - больное, оперированное сердце?" -Ничего, это ничего, - сказал Голубев как можно спокойнее, одергивая рубашку на Сухачеве и укрывая его одеялом. - Ирина Петровна, начнем пенициллин, сразу по сто тысяч единиц. - Хорошо, доктор. Она посмотрела на Голубева так, точно собиралась сказать: "Я вас понимаю, Леонид Васильевич. Положение нелегкое". Сухачев поверил словам врача. За эти дни он убедился, что гвардии майору можно верить. В короткие минуты просветления он наблюдал, с каким уважением относились к врачу больные, слышал от Хохлова: "Наш врач толковый", мама говорила: "Нешто какого-нибудь в такой госпиталь поставят". А главное - убедился на себе. Как бы тяжело ни было, доктор всегда делал так, что ему становилось легче. И теперь он что-нибудь придумает. В палате неслышно появились Кленов и Песков. Николай Николаевич поклонился Голубеву. Песков, словно не заметив его, прошел прямо к больному. Встав перед койкой на колени, он не задал ни одного вопроса и молча принялся выслушивать Сухачева. В палате было тихо. Слышалось покашливание Пескова да клокотание воды в стерилизаторе, где кипятился шприц. По этому напряженному молчанию Голубев почувствовал, что и Кленов а, и Пескова тревожит сейчас, очевидно, тот же вопрос: выдержит ли оперированное сердце? Песков выслушивал больного медленно, долго, затем, покряхтывая, поднялся, и все трое, не проронив ни звука, вышли из палаты. Голубев, позади Песков. В кабинете хирурга они сели поодаль друг от друга и еще некоторое время молчали. Голубев ждал, что скажут старшие. Но, так и не дождавшись, заговорил первым: - Я думаю, вновь вспыхнула пневмония. - Он обращался к Николаю Николаевичу. - Собственно, она и был, но до конца не разрешилась. Возможно, что появились не вые очаги. Я полагаю начать внутримышечное введение пенициллина... - И сердечные, - вставил Песков, обращаясь также к Кленову. [588] Николай Николаевич слушал, почесывая роговой дужкой очков за ухом, морщился. - А сердце, дорогие товарищи, сердце справится? - спросил он раздраженно. - Гм... трудно сказать, - буркнул Песков. - Этого я и боялся больше всего. - Не будем терять времени, - сказал Голубев. Все как будто обрадовались этому предложению, встали и так же молча друг за другом направились в палату. Ирина Петровна уже ввела пенициллин. Сухачев до самых плеч с помощью санитарки укрылся одеялом. - Введите еще кубик камфоры и кубик кофеина, - распорядился Голубев. - Камфоры два кубика, - добавил Песков. - Пускай ему станет хоть на время легче. Врачам больше нечего было делать возле больного. Оставалось одно - |
|
|