"Владимир Яковлевич Дягилев. Доктор Голубев " - читать интересную книгу авторастарости-то лет. Это все наш председатель Игнат Петрович помог.
Глаза Прасковьи Петровны потеплели, в уголках губ мелькнула и погасла добрая улыбка. - А откуда вы узнали о болезни сына? - Так ведь телеграмму дали. - Кто? - Должно, начальник... Прасковья Петровна полезла в карман, достала и развернула белую с красной полосой бумагу: [579] - Вот, Хохлов подписал. - Она насупилась и, не выдержав, спросила: - Как Павлуша-то? Шибко плохой? - Ну что вы, Прасковья Петровна... - Я понимаю, доктор. Ежели бы не плохой, так нешто стали бы меня "молнией" вызывать. Голубев помедлил, взглянув на Прасковью Петровну. Она стояла выпрямившись, обхватив узелок обеими руками. Из-под черного полушалка выбился седой волос и блестел на свету. - Ваш сын, Прасковья Петровна, совершил героический поступок - спас утопающего товарища, но сам при этом простудился. Болезнь у него тяжелая, но надежда на спасение есть. И Голубев рассказал обо всем. Прасковья Петровна не проронила ни слезинки, только плотно сжала губы и большими натруженными руками все мяла узелок, все мяла, будто искала что-то и не могла найти. - К нему-то можно? - спросила она. - Постараюсь. Голубев все-таки решил пойти в палату, подготовить больного. Сухачев лежал высоко на подушках. После пункции ему стало лучше, дышал он ровнее. - Как, Павлуша, себя чувствуешь? Сухачев ответил не сразу, неохотно: - Ничего. - А я тебя порадовать хочу. К тебе... Голубев не успел договорить. Сухачев вздрогнул, открыл рот, точно собирался крикнуть, но не крикнул, только прошептал еле слышно: - Ма-ма... - Лежи, Павлуша. Ложись, мой родной. Прасковья Петровна большими, надежными руками взяла сына за плечи, осторожно уложила на подушки, наклонилась, поцеловала. Несколько минут они разглядывали друг друга и ни о чем не говорили... Прасковья Петровна вышла из палаты через сорок минут. Голубев посмотрел на часы. Никто не знал, о чем она говорила с сыном. Вид у нее был усталый, как после тяжелой работы. Черный полушалок свалился на плечи, и один конец тащился по полу. Она подошла к Голубеву и сказала: [580] - Так операцию-то, доктор, делайте. Он согласился. - Правда, Прасковья Петровна? Ну, вот и хорошо! Прасковья Петровна прикрыла лицо широкой рукой, между пальцами просочилась слезинка и медленно покатилась в рукав. 23 |
|
|