"Владимир Яковлевич Дягилев. Доктор Голубев " - читать интересную книгу автораэтого хитреца от порочной тактики".
- Молоды еще, дорогой товарищ, меня за нос водить, - неожиданно сердито сказал Николай Николаевич. - Не выйдет. Голубев смотрел на Кленова, ничего не понимая. - Нечестно так, дорогой товарищ, - гневно продолжал Николай Николаевич. - Так у нас не ходят. Большой лоб и бритая голова Николая Николаевича покрылись крупными каплями пота. Он достал платок и, морщась, как от боли, вздохнул и повторил с упреком: - Стыдно. - Разрешите... - произнес Голубев. - Не разрешу, - повышая голос, проговорил Кленов и установил свой толстый палец в грудь Голубеву: - Не разрешу хитрить. Вы думаете, вы умный, а я дурак?.. В этот момент послышалась команда: "Товарищи офицеры!" Все встали. Генерал поздоровался, попросил пересесть поближе. Голубев прошел на свое место. Генерал сел за стол, накрытый красным бархатом, подождал, пока наступит тишина, и предоставил слово офицеру штаба. Началась читка последних приказов. Голубев не слушал. "Что же это происходит? - думал он. - За что он так? С кем бы посоветоваться?" Он огляделся и заметил знакомую голову. Она виднелась в первом ряду над всеми головами. Это был Песков. Сосед Пескова достал из кармана металлическую коре бочку с монпансье и тонких, костлявых пальца и будто щипчиками взял только одну конфетку, забросил ее в рот, еле заметно кивнул головой - поблагодарил и опять замер в привычной строгой позе, вытягиваясь и распрямляя спину. В воображении Голубева вдруг связались воедино и эти вытянутые пальцы, которыми Песков достал конфетку, и то, что он взял только одну и не положил, а забросил в рот, и его разговор о больном, и крик на консилиуме, и вчерашний неожиданный приход в палату, и сегодняшний эпизод с Кленовым, и Голубев понял, что он и начальник - совершенно разные люди, что новое столкновение с Песковым неизбежно. Как только окончились совещание, Голубев, опережая товарищей, выскочил из конференц-зала и быстрым шагом направился в партбюро. Он хотел посоветоваться с Бойцовым. На лестнице его кто-то нагнал, взял под руку. Он оглянулся - перед ним стоял Бойцов. - Завтра в одиннадцать ноль-ноль консилиум по поводу Сухачева. - Что?! Кто сказал? - Собирает сам начальник госпиталя. Я кое-кого пригласил. - Это очень кстати, - возбужденно воскликнул Голубев. - Очень! Он круто повернулся и, перепрыгивая через две ступеньки, побежал по лестнице в свое отделение. 18 В ординаторской было просторно, тепло и уютно. Шесть столиков стояли у |
|
|