"Владимир Яковлевич Дягилев. Змея и чаша " - читать интересную книгу автора

серьезным и решающим, после нее выяснялось: или на поправку, или -
ампутация.
- А твой, видать, - продолжал Лапин, обращаясь к Василевичу, -
вихлявый. Еще, видать, зеленый. [33]
- Ничего, - сказал Семин, - холку натрут - потянет, Михаилу Алексеевичу
хотелось сказать о своем докторе, но он не решался. Доктор ему приглянулся,
вроде хороший парень, старательный, да опыта маловато, еще робеет, еще
неизвестно, что дальше будет.
Л Сафронов в это время вел серьезный разговор с ассистенткой, Варварой
Никитичной. После того как Штукин сказал "несомненно", все те колебания, в
плену которых находился последние дни Сафронов, прошли. Он твердо решил
добиваться операции. Варвара Никитична и сама думала об этом, подозревая
остеомиелит.
- Это очень хорошо, что вы подумали об остеомиелите, - подбодрила она
слушателя. - Давайте я его на днях еще раз посмотрю, уточним и разберемся.
Что вы предполагаете делать?
- Рентген.
- Правильно. Еще повторный анализ крови. Проследить за температурой.
Неплохо бы измерять ее через каждые три часа, но у нас с градусниками
неважно.
- Я что-нибудь придумаю, - заверил Сафронов.
- Пожалуйста.
Варвара Никитична наклонила голову - разговор окончен - и пододвинула к
себе горку историй болезней. Сафронов вышел из ординаторской и остановился в
коридоре: "Где же достать градусник? Пообещал - теперь доставай".
Из ближней палаты вышла сестра. Он видел ее всего два раза, даже имени
не знал. Слышал лишь, что девушка эвакуирована из Харькова, где у нее
остались родители и, кажется, брат. Уже здесь закончила курсы медсестер.
- Можно вас? - окликнул ее Сафронов.
Маленькая, быстроглазая, со вздернутым носиком, придающим ей задорный,
мальчишеский вид, девушка подошла к Сафронову:
- Слушаю вас.
Она, конечно, знала, кто перед ней. Весть о приходе в госпиталь
слушателей распространилась еще до их появления.
- Могли бы вы помочь мне в одном деле?
- Слушаю, - повторила сестра.
- Нужен градусник. Моему раненому необходимо измерять температуру
каждые три часа.
- С градусниками плохо, - ответила девушка, но, заметив разочарование
на лице Сафронова, утешила: - Подождите. [34]
Вскоре она вернулась и протянула Сафронову термометр, перетянутый
лейкопластырем, - старый, побитый.
- Большое спасибо. А вас как зовут?
- Лида.
- А меня Сафронов. - Он усмехнулся: - Извините, мы от имен отвыкли. У
нас всех по фамилии называют.
Лида понимающе кивнула и пошла по коридору своей легкой бесшумной
походкой.
Сафронов вошел в палату. Михаил Алексеевич встретил его приветливой
улыбкой. Улыбка у него была особенной: она настраивала на разговор в особом,