"Марина и Сергей Дяченко. Судья." - читать интересную книгу автора

восстанавливать эту железку, у меня не хватит денег на вознаграждение.
- Тогда поставь такую, как у себя, - соглашаюсь я довольно вяло.
Недоеденный пучок лука лежит на полу в прихожей; мне уже не хочется есть.
Если бы не мои цистерны - давно впал бы в депрессию, ей-богу.
...Когда я возвращаюсь с работы домой, как обычно, под утро, под ковриком
у крыльца имеется пластиковая мини-бомба, а упрямая девушка сидит на крыше
с пультом дистанционного управления в руках.

* * *

В пятницу у меня выходной. Вечером я иду на концерт в городской парк.
Иногда со мной здороваются. Чаще - почтительно уступают дорогу. Охотиться
за моей головой в этот вечер никто не рискует, и это прекрасно.
Я сажусь на траву, поближе к оркестру. Справа от меня - озеро с проточной
водой, лилиями и парой белых лебедей. Лебеди спят, спрятав голову под
крыло, и их тихонько сносит течением.
По всему парку горят фонари. Люди ждут начала концерта; оркестранты
понемногу рассаживаются и настраивают инструменты.
Рядом со мной никто не рискует сесть. Тем приятнее мне встретить соседку
из дома напротив. Это уже очень пожилая, нездоровая, но ироничная и
уверенная в себе особа. Заметив меня, она машет рукой, и я машу в ответ.
Она устраивается рядом. Раскладывает скамеечку, ставит на траву корзинку
со снедью для пикника:
- Добрый вечер, Судья. Вы, как обычно, в одиночестве? На краю поляны, в
кроне большого каштана, вдруг во весь голос запевает, будто включается,
соловей.
- Почему вы не бросите все и не уедете куда-нибудь? - спрашивает
старушка.
Я пожимаю плечами:
- Я привык к своему дому. Я очень привязываюсь к месту.
- Возьмите бутерброд, - предлагает она.
- Спасибо.
Она смотрит, как я ем. В глазах ее - на долю секунды - мелькает
сожаление. Если бы она знала, что встретит меня на концерте - отравила бы
бутерброд.
Она тут же отводит взгляд. Руки ее начинают дрожать; в отличие от
давешней девицы, ей действительно стыдно.
- Это сильнее нас, - говорит старушка, бесцельно роясь в своей корзинке.
- Мне кажется, раньше деньги не значили так много...
- Смотря какие деньги, - говорю я.
На возвышение выходит дирижер; соловей смолкает. Начинается концерт; мы
со старушкой молча жуем ее бутерброды.
...Симфоническая музыка для меня чем-то сродни тишине внутри цистерны.
Понимаю, что нельзя сравнивать их, тем не менее сравниваю; звуки скрипок
посреди вечернего парка, где дремлют в воде лебеди, привносят в мою душу
почти такое же счастливое успокоение, как и беззвучный плеск кислоты в
гигантской емкости из-под химикатов. Я слушаю дыхание оркестра и смотрю на
звезды; наконец первая часть концерта закончена, звуки ложатся на листья,
как роса, и аплодисменты расслабленной летней публики почти не слышны за
шелестом ветра, кваканьем лягушек и возобновившимся пением соловья.