"Джелли Дюран. Раб [hist]" - читать интересную книгу автора

многочисленные сопровождающие стесняли его свободу, поэтому охраняли
жреца только двое его лучших учеников - Ксантив и Арат. Многие страны
они повидали, бывали и в царстве Керха. Как чувствовал тогда Ксантив
свою судьбу - изучил язык и обычаи этой страны...
Керх старался казаться суровым, но лукавый блеск его глаз выдавал
его веселое расположение духа. Рядом с ним стоял радостный Аврелий, а
по левую руку царя на подлокотник трона опиралась девушка, и отвести
взгляд от ее лица Ксантиву удалось лишь ценой невероятных усилий. Так
вот какова царевна Илона... Она была настолько прекрасна, что, будь
Ксантив самым гениальным художником, он не смог бы передать ее красоту
с помощью одних только красок.
Она была закутана в роскошные покрывала, оставлявшие открытыми лицо
- в зале не было нужды прятаться от пыли. Эти ясные зеленые глаза...
Сияние изумрудов диадемы над безукоризненной линией бровей - и чистый
блеск туго закрученных в узел золотых кос. Она могла бы обойтись и без
украшений, сверкание драгоценностей ничего не прибавляло к ее красоте.
Ксантив был настолько поражен, что на несколько мгновений совсем
забыл себя, и даже пробуждение от минутного оцепенения не вернуло ему
прежнего спокойствия. Будто порыв сильного ветра ворвался в незакрытую
хижину и перевернул все вверх дном - так Илона вошла в душу Ксантива,
в свои двадцать пять лет еще не знавшего настоящей любви.
Женкай нетерпеливо подтолкнул Ксантива, застывшего на пороге, и тем
окончательно привел его в чувство. Выйдя на середину зала, Ксантив
остановился; писец, сидевший у ног Керха, поднялся, развернул свиток и
нудным, утомленным голосом прочитал:
- Ксантив задолжал царской казне девяносто монет. С процентами его
долг составляет две сотни и десять монет.
Ксантив остолбенел. Как мог раб задолжать такую сумму? Он уже
забыл, как они выглядят, эти монеты... В растерянности он взглянул на
Лакидоса, тот едва заметно улыбнулся - одними глазами - и Ксантиву
захотелось заплакать, как в детстве. Не случайно во дворце Керха
появился Наставник - все переменится в его судьбе. Его осенило: Женкай
купил его именно за девяносто монет, и это говорит о том, что Лакидос
убедил царя перевести Ксантива из разряда пожизненных рабов в разряд
должников...
У него закружилась голова. Да, все правильно - по уставу Энканоса
его жрецы не могли иметь рабов, и Лакидос не мог выкупить Ксантива,
чтобы вернуть ему свободу. Но внести "долг" за своего воспитанника
устав ему не запрещал. Ксантив боялся поверить в то, что его мечта
близка к исполнению.
- Ксантив, можешь ли ты сейчас внести долг с процентами? - обратился
к нему писец.
- Нет, - твердо и весело ответил тот.
Керх прикрыл ладонью рот, пряча улыбку. Любому понятно, что Ксантив
не имеет денег - откуда они появятся у раба? Церемония суда
превращалась в комедию.
Писец, который то ли хорошо владел собой, то ли был начисто лишен
чувства юмора, то ли не знал о рабском положении "опасного
преступника", тяжело вздохнул и еще более уныло забубнил, близоруко
уставившись в свиток: