"Дэйв Дункан. Грозные моря (Принцесса Инос #3)" - читать интересную книгу автора

но команде до того понравилось это нововведение, что конец песни они
требовали петь именно так, а не иначе. Варьяк поначалу ощерился, но потом,
приняв новый вариант, успокоился. Похоже, ему тоже понравилось. Очевидно,
искусство подражания являлось одной из граней волшебного таланта Джалона.
Несколько раз Калкор призывал Рэпа и выспрашивал подробности. Фавн
пытался как мог отвести опасность от Инос и Краснегара, но тан улавливал
любую ложь. Счет неуклонно рос, пока Рэпу не было обещано тридцать два
удара плеткой-девятихвосткой.
Фавн пожал плечами, хотя это и непросто сделать, стоя на коленях, и
постарался придать лицу презрительное выражение:
- Похоже на смертный приговор. Калкор выглядел удивленным.
- Я никогда не блефую, парень.
- Тогда почему я должен отвечать на твои вопросы? И без того меня ждет
чуть ли не самая жестокая смерть, какую ты можешь придумать.
Белые брови недоверчиво поднялись.
- Ты недооцениваешь мое воображение. Кроме того, я никогда не говорил,
что ты получишь все удары сразу. Мы можем выдавать их тебе по одному или по
два в день. Ты можешь сделать на этом карьеру. - Голубые глаза сверкнули. -
Ясновидец заслуживает некоторого внимания.
Правду говорят, что по-настоящему смелый человек предпочтет умереть на
месте, нежели быть захваченным шайкой бандитов-джотуннов.
- Тридцать два, и счет продолжается. Следующий вопрос...
Только раз Рэп смог обмануть хитроумного тана. На этот раз он никак не
мог сказать правду. Когда вопросы стали крутиться около Феерии и источников
колдовства, Рэпа понесло, и он начал врать, словно бродячий торговец
лошадьми. По-видимому, эту ложь Калкор принял, какой бы фантастической она
ни казалась самому рассказчику. Но эта ложь, конечно, сама была порождена
колдовством - заклятием, которое наложила на юношу Оотиана. Он попросту не
мог выдать тайну, даже если бы попытался.
За исключением этих допросов, на Рэпа не обращали никакого внимания,
равно как и на Гатмора. Моряк, видимо, совсем окреп, но сознание его
затуманилось то ли из-за немыслимого для такой важной персоны положения
пленника, то ли из-за потери семьи и корабля. Он часами сидел, скрючившись,
устремив угрюмый, тупой взгляд в одну точку, ничего не замечая вокруг и не
отвечая на вопросы.
Еду и питье пленникам каждый раз нужно было выпрашивать на коленях.
Гатмор никогда бы не пошел на такое, поэтому Рэп старался за двоих, как-то
сразу решив, что лучше унижаться и умолять, чем подыхать от голода и жажды.
Если он хочет попытаться бежать, когда они подойдут к берегу, то для этого
понадобится вся сила, какая есть, - эта мысль поддерживала юношу, когда он
извивался на коленях перед ничтожествами. Но выпрошенная еда казалась после
совершенно безвкусной.
Игривый ветер то стихал, то вновь поднимался, то дул с юга, то с
запада, но ни разу не утихомирился настолько, чтобы Калкор приказал браться
за весла. Но штормов больше не было. И на третий день в полдень, как раз во
время шестнадцатой репетиции "Боевой песни о Дартинге", впередсмотрящий
увидел землю.
В отличие от Рэпа, Калкору, как и Андору, слово силы приносило удачу.
Корабль несло неизвестным ветром к неизвестным берегам, но вынесло именно
туда, куда он хотел, - к уединенному поселку. Лесистые зеленые холмы