"Мао Дунь. Весенние шелкопряды (Рассказы китайских писателей 20 - 30-х годов) " - читать интересную книгу автора

кусочками глинистой земли. На овощах уже появились цветы, и воздух был
напоен пряным ароматом. Вдали виднелась деревушка, в ней жило уже третье
поколение семьи Тун-бао. Над крышами вился белый дымок.
Старик вышел из тутовой рощи, дошел до тропы на меже и оглянулся. Он
никак не мог налюбоваться шелковистыми зелеными листочками. Вдруг на другом
конце поля появился мальчик лет двенадцати.
- Дедушка! - крикнул он. - Иди обедать! Мама ждет!
Это был Сяо-бао, внук старика.
Тун-бао откликнулся, но не пошел, а продолжал стоять на месте, не в
силах оторвать глаз от тутовых деревьев. Подумать только, едва прошел
праздник весны, а листочки уже величиной с мизинец. Такое Тун-бао за всю
жизнь видел всего дважды. Должно быть, нынче шелкопряды на славу уродятся.
Сколько же коконов выйдет из трех листов грены? Только бы не случилось, как
в прошлом году, беды. Тогда они смогут отдать хоть часть долга.
К Тун-бао подбежал внук. Задрав голову, он тоже посмотрел на покрытые
шелковистыми листьями тутовые сучья, потом запрыгал, захлопал в ладоши и
запел:

Если туты к празднику цинмин
в лиственный оденутся наряд,
Значит, уродится в этот год
по весне на славу шелкопряд.
Много-много коконов дадут
шелкопряды - урожай хороший!
Женщины заранее поют,
хлопают от радости в ладоши.*
______________
* Эта песенка, посвященная шелководству, популярна в тех местах, где
жил Тун-бао. Смысл ее таков: "Если к празднику цинмин листья шелковицы
распустились, значит, шелкопряды уродятся. От радости женщины-шелководы бьют
в ладоши". (Прим. автора. Перевод стихотворения Г. Ярославцева.)


Морщинистое лицо Тун-бао озарилось улыбкой. Он подумал, что это добрая
примета, погладил мальчика по гладкой, как у буддийского монаха, голове,* и
в его старом, исстрадавшемся от вечной нужды сердце затеплилась надежда.
______________
* Буддийские монахи - мужчины и женщины - бреют голову наголо.


2

Наступили жаркие дни. Пригретые щедрым солнцем, быстро распустились на
тутах курчавые листочки, теперь они уже были величиной с детскую ладошку.
Раскинувшиеся вокруг деревни тутовые рощи буйно разрослись, и издали
казалось, будто на невысокой светло-серой изгороди развесили зеленое
парчовое покрывало. Не только у Тун-бао, у всех односельчан появилась
надежда. Люди начали готовиться к разведению шелкопрядов: вытаскивали из
сараев все, что год пролежало без дела, а теперь было необходимо, чистили,
мыли, чинили. К маленькой речушке, пересекавшей деревню, со всех сторон