"Александр Дюма. Исаак Лакедем (Собрание сочинений, Том 36) " - читать интересную книгу автора

ПУТНИК

Человек шел из Неаполя. По крайней мере, было похоже на то.
На восходе дня его видели выходящим из Дженцано. Провел ли он там ночь
или до утра прошагал в темноте по Понтийским болотам, в сыром безлюдье
которых бодрствуют лишь лихорадка и бандиты?
Никто не знал.
Из Дженцано он направился в Ариччу; мало-помалу дорога заполнялась
крестьянами и крестьянками, державшими путь туда же. По-видимому, он спешил
в Рим с той же целью, что и все, - получить святейшее благословение.
В отличие от обычных паломников, он не пускался в разговоры с
попутчиками, да и его никто не окликал. Шел он довольно быстро, той ровной
поступью, что свойственна бывалым путешественникам, решившимся на долгий
переход.
В Аричче большинство крестьян делало остановку: одни затем, чтобы
переброситься словцом с близкими и дальними знакомцами, другие толпились у
кабачков, собираясь выпить стаканчик вина из Веллетри или Орвьето.
Этот же ни с кем не поздоровался, ничего не пил и продолжал путь без
промедления.
Так он дошел до Альбано, где задерживались почти все, даже самые
торопливые странники. Альбано был весьма (а в ту эпоху особенно) богат
достойными обозрения развалинами, этот крестник Альба Лонги, родившийся
посреди поместья Помпея и со своими восемьюстами домов и тремя тысячами
жителей неспособный заполнить обширные земли, которые император Домициан
повелел присоединить к поместью победителя при Силаре и побежденного при
Фарсале.
Но путник не остановился поглядеть на эти руины.
Выходя из Альбано, он увидел справа от дороги гробницу Аскания, сына
Энея, основателя Альбы, что примерно в одном льё пути от могилы Телегона,
сына Улисса, основателя Тускула. Эти два города и два героя, принадлежавшие
враждующим племенам греков и азиатов, воплотили в себе драму старой Европы.
При древних царях Рима и в республиканскую эпоху города соперничали, а их
обитатели взаимно враждовали. Поединок отцов под стенами Трои продолжался
здесь между детьми. Славнейшими родами в Альбе и Тускуле были Юлии, давшие
Риму Цезаря, и Порции, подарившие ему Катона Утического. Все знают о
непримиримой распре этих двоих, о том, как троянское единоборство
тысячелетие спустя закончилось в Утике: Цезарь, потомок побежденных,
отомстил отпрыскам победителей за гибель Гектора.
Эти воспоминания о былом величии навевают возвышенные мысли и, без
сомнения, требуют хотя бы краткой задержки перед гробницей Энеева сына.
Однако иноземец то ли не знал истории, то ли этот предмет оставлял его
равнодушным. Он прошел мимо могилы Аскания, не удостоив ее даже взглядом.
Заметим, что с тем же бесстрастием или пренебрежением он миновал храм
Юпитера Латиариса, в котором поверхностный взгляд видит лишь груду ничем не
примечательных развалин, но вдумчивый историк почтительно прозревает в них
некий символ власти, воздвигнутый Тарквинием, дабы заключить латинскую
цивилизацию в узилище цивилизации римской.
Вот почему, хотя среди паломников, следующих тем же путем, что и наш
молчаливый и неутомимый странник, нашлись такие, кто считал, будто они идут