"Александр Дюма. Огненный остров (Собрание сочинений, том 34)" - читать интересную книгу автора

котором вы несомненно слышали; он называется кураре. Простого укола,
нанесенного в любой части тела так, чтобы пролилась кровь, достаточно для
мгновенной и безболезненной смерти. Бери кинжал, Эусеб ван ден Беек, бери, и
на этот раз я снова избавляю тебя от необходимости благодарить.
- Спасибо, - ответил Эусеб, схватившись за лезвие кинжала.
- Ах, Боже мой! Осторожнее, дорогой друг! Вы можете нечаянно уколоться
или порезаться, а это непоправимо. - Снова разразившись своим зловещим
смехом, доктор прибавил: - До свидания, мой милый, до свидания!
И вышел.
- Прощайте! - ответил ему Эусеб.
Оставшись один, молодой человек опустился на колени рядом с усопшей и
хотел помолиться. Но память не подсказала ему ни слова из знакомых с детства
молитв.
Его губы отказывались произносить имя Господа, Пресвятой Девы и святых.
Можно было подумать, что присутствие дьявольского врача изгнало из
хижины всякое религиозное чувство, что служит человеку утешением в глубоком
горе.
Эусеб заметил цветы в вазе, которые вчера собрал для Эстер по ее
просьбе.
Он сплел из них венок и сделал букет. Венок положил ей на голову, а
букет вложил в руки Эстер.
Затем он поднял ее, передвинул на постели так, чтобы освободить себе
место, и улегся рядом с женой.
Крепко обняв мертвую жену, он осыпал поцелуями ее губы и глаза.
Потом, левой рукой продолжая обнимать Эстер и прижимать ее к своей
груди, правой он взял лежавший на краю постели крис и приставил его острие к
груди.
В эту минуту Эусеб заметил у изножья постели Базили-уса, вошедшего
неслышно и незаметно: доктор смеялся, глядя на него.
Эусеб ван ден Беек вскочил, как будто его подтолкнула пружина, и с
быстротой молнии кинулся к доктору.
Тот не сдвинулся с места, на лице его не отразилось ни малейшего
страха, только смех стал похожим на лай гиены.
Но как только молодой человек подошел ближе, доктор схватил его
державшую отравленное оружие руку и вывернул ее так сильно, что Эусеб
выронил крис из полураздавленных пальцев и закричал от боли.
Затем, не давая противнику опомниться, доктор бросился на него и с
ловкостью профессионального борца приподнял, перевернул в воздухе и
совершенно оглушенного швырнул на пол.
Потом он поставил колено ему на грудь, левой рукой обхватил оба
запястья, сделав сопротивление невозможным, и, подобрав правой рукой
лежавший рядом крис, приставил, в свою очередь, оружие к сердцу Эусеба.
- Ну-ну! - насмешливо произнес доктор. - Так, значит, мы хотели
обратить кинжал против того, кто нам его дал? Это нехорошо, господин Эусеб.
- Я вам уже сказал, сударь, - сказал Эусеб, в последний раз тщетно
попытавшись вырваться, - что не намерен терпеть ваше присутствие.
- Неблагодарный! - воскликнул доктор. - Ведь я люблю тебя как
собственную плоть.
- Если вы меня любите, почему издеваетесь над моим горем; если вы меня
любите, отчего мешаете воспользоваться кинжалом, который дали мне?