"Александр Дюма. Княгиня Монако (Собрание сочинений, Том 57) " - читать интересную книгу автора

создание, в лохмотьях, с седыми, сальными, зловонными, редкими волосами,
ниспадавшими на плечи прямыми прядями. Она была похожа на старую испанскую
цыганку, к которой привязалась королева-мать, назначившая ее
воспитательницей мартышек и попугаев, которые обитали в покоях ее
величества. У старухи был тот же облик, если не считать ее лохмотьев, ибо
любимица королевы всегда наряжалась колдуньей и щеголяла в черно-красном
одеянии; по словам служанок ее величества, цыганка замечательно
предсказывала судьбу, и они советовались с ней с утра до вечера.
Между тем старуха приближалась ко мне, отталкивая Клелию небольшой
палкой из орешника, обвязанной выцветшими шелковыми лентами; она обращалась
с Кле-лией, словно с шавкой, невзирая на происхождение и родословную моей
собачки. Цыганка устремила на меня свои черные, сверлящие, похожие на
пылающие угли глаза. В конце тропы, напротив меня, лежал камень, который
упал с одной из обвитых плющом колонн. Дойдя до камня, старуха села на него,
а негодующая Клелия вцепилась в накидку, свисающую у нее за спиной, и
разорвала ее на клочки.
Незнакомка отстранила собачку столь благородным жестом, что ей
позавидовал бы даже барон:
- Уберите вашу собаку, Шарлотта де Грамон, если вы не хотите, чтобы я
ее ударила.
Не привыкшая к тому, чтобы со мной говорили в таком тоне, я вскинула
голову и надменно осведомилась у старухи, откуда в ней столько дерзости.
- От моего могущества! - отвечала она.
- Вашего могущества?
- А! Ты в этом сомневаешься! Неразумная девчонка, жаждущая свободы,
общения с природой и, возможно, любви, ты не узнаешь королеву этих гор,
богиню остроконечных вершин, облаков и вечных снегов, не столь заледеневших,
как мое сердце.
Эта странная речь удивляла меня все больше и больше.
- Королева! - презрительно вокликнула я.
- Да, королева, причем более могущественная, чем все европейские
королевы, восседающие на тронах, ибо я повелеваю не только своими
подданными, но и стихиями, даже самим дьяволом. Все на земле и в этих
просторах повинуются моей воле; эта палочка - неодолимый скипетр, перед
которым никто не может не склониться.
Я молча пожала плечами.
- Тебе нужно доказательство, строптивое дитя? Смотри же!
Она свистнула каким-то особым способом и столь пронзительно, что
послышалось эхо. В тот же миг сотня, а то и две-три сотни странных, жутких,
чудовищных фигур возникли неизвестно откуда, показавшись со всех сторон, но
на большом расстоянии от нас; развалины просто кишели этими страшилищами; я
не знаю, сколько их было - сосчитать было невозможно.
- Если захочешь, - продолжала старуха, - они подойдут ближе; будь твоя
воля, их явится в десять раз больше, юная принцесса (она намеренно выделила
два последних слова).
Признаться, я испугалась. Оказаться наедине с этой толпой оборванцев
без совести и чести, жаждущих завладеть моими украшениями, готовых вмиг
растерзать меня на части по одному лишь знаку ужасной старухи, - эта угроза
показалась мне в тысячу раз страшнее баррикад и воплей господ парижан. Я
едва не заплакала, но гордость всю жизнь удерживала меня от слез. Напротив,