"Александр Дюма. Княгиня Монако (Собрание сочинений, Том 57) " - читать интересную книгу автора

словно он имел на это право. Но однажды, находясь в доме Мадемуазель, девица
отвернулась от Пюигий-ема. Он напрасно старался: она продолжат не замечать
его, невзирая на его призыв "Помилуйте!" и скорбный вид. Кто-то спросил
красавицу о причинах ее охлаждения к графу.
- Ах! - ответила она. - Я не желаю более, чтобы этот бедный юноша был
в числе моих поклонников: он слишком глуп.
Эти слова стали передавать один другому, и Пюигийем их услышал,
возможно слишком поздно, но все же услышал. Он едва не взбесился от ярости и
затаил на сердце злобу; я бьюсь об заклад, что он злится по сей день. Это
он-то глуп!
- О! Я докажу этой нахалке, что я не настолько глуп, как она
полагает, - заявил он.
С тех пор граф перестал интересоваться красоткой и открыто выказывал ей
презрение; это характерное для столь юного существа поведение лишь веселило
барышню и окончательно убедило ее в своей правоте. Она произнесла по поводу
бывшего кавалера своего рода надгробное слово:
- Это доказывает, что он еще глупее, чем я думала. Все придворные были
на стороне мадемуазель дю Ге-Баньоль и настроились против графа, даже мой
отец, которому Пюигийем решил пожаловаться.
- Господин кузен, так не подобает себя вести, - сказал маршал. - Если
дама обвиняет вас в недостатке ума, следует любой ценой убедить ее в
обратном, вместо того чтобы отступать, подобно дураку. Мадемуазель дю Ге
смеется над вами, она вправе это делать, а вам нечего ей ответить.
Лозен до сих пор не может простить г-же де Куланж обиды Пюигийема, но
эта дама - хитрая бестия и умеет за себя постоять. Она никогда не
показывала, что это ее беспокоит, но всегда остерегалась графа, убедившись,
что с фаворитом короля следует считаться и что она ошиблась на его счет.
Госпожа де Куланж сыграла с моим кузеном не одну скверную шутку, но он
тщетно пытался ей отомстить. Прелестное остроумие заменяло красавице прочие
достоинства; эта особа, принадлежащая по своему происхождению и положению
мужа к судейскому сословию, заняла такое место при дворе, что ей завидуют
самые благородные дамы. Госпожа де Куланж была и остается в числе
приближенных короля благодаря г-же де Монтеспан, г-же де Ментенон, г-же
д'Эдикур и многим другим. Она проводит по три-четыре дня подряд в Версале,
присутствуя при туалете королевы и фавориток; ее к себе зовут, она повсюду
желанная гостья; г-жа де Куланж по-прежнему в ладу со всеми, между тем как
Лозен томится в Пиньероле! Да, приходится признать, что эта женщина всегда
превосходила графа умом.
Как бы там ни было, когда Пюигийем явился к нам в Бидаш, он был
совершенно подавлен этой неудачей и жаждал оправиться после своего
поражения. До сих пор его любовь ко мне была сущим ребячеством; он
испробовал свои незрелые чувства на девочке, находившейся рядом, но никогда
всерьез не помышлял стать зятем маршала де Гра-мона. Пюигийем ревновал меня
ко всему, даже к Гишу и Лувиньи. Его честолюбие и страсть расцвели
одновременно благодаря насмешливой отповеди г-жи де Куланж и возвращению к
нам.
Кузен понял, что он жаждет возвыситься и средство для этого у него под
рукой. Оставалось лишь пустить его в ход, и ради этого, несмотря на свой
юный возраст, он проявил змеиную хитрость.
В первые дни своего пребывания в Бидаше Пюигийем лишь приглядывался ко