"Александр Дюма. Княгиня Монако (Собрание сочинений, Том 57) " - читать интересную книгу автора

Девушка родила от герцога сына, которого назвали Генрихом в честь его
прадеда Генриха Великого. Господин де Бофор воспитал мальчика и дал ему
титул шевалье де Пезу (Это название небольшого городка во владениях
Вандомов). Он обожал сына и говорил о нем:
- Это плод моей любви со славным городом Парижем.
Бедный шевалье де Пезу не смог избежать всеобщей участи, поэтому мы еще
встретимся с ним на страницах этих записок. Я очень хорошо его знала.
Как и было мною обещано Пюигийему, я попросила его отвезти меня к
английской королеве; в ту пору она вела уединенный образ жизни в Лувре и еще
не присоединилась ко двору из-за болезни своей дочери-принцессы; эта болезнь
была вызвана всевозможными лишениями, ибо дочери Генриха IV, супруге Карла
I, был оказан столь жалкий прием, что она нуждалась во всем, даже в дровах
для камина. В тот день, когда я отправилась навестить этих знатных особ,
матушка приказала доставить им несколько возов дров, а также одеяла,
матрасы, гардины и все необходимое для того, чтобы обставить две комнаты.
Из-за холода г-жа Генриетта оставалась в постели; увидев в камине горящую
охапку хвороста, она так обрадовалась, что всю ночь не смыкала глаз и
беспрестанно смотрела на пламя, восклицая: "Ах, как это красиво! Ах, как это
приятно!"
Обе эти знатные особы были чрезвычайно несчастны во всём: помимо
лишений, которые им приходилось здесь терпеть, они терзались мучительной
тревогой за судьбу Карла I, который и в самом деле был обезглавлен в январе
того же года. Королева и принцесса были к этому готовы, но они еще не
получили страшного известия. Королева очень меня любила, оказывая мне этим
честь, а принцесса любила меня еще сильнее: она называла меня сестрой и
хотела, чтобы я постоянно находилась возле нее. Мы играли в одни и те же
игры и вместе танцевали, что впоследствии принесло нам славу лучших
танцовщиц при дворе. Госпожа Генриетта была в ту пору очень худой,
некрасивой, бледной, с плоской грудью, но уже тогда обладала неподражаемой
изысканной грацией и очарованием, перед которым никто не мог устоять; это
очарование столь искусно скрывало ее недостатки, что их никто не замечал,
ибо принцесса, в сущности, ничем не отличалась от других женщин: она была
кокетливой, своенравной, упрямой и способной испортить жизнь любому, кого ей
не удалось бы подчинить своей воле; впрочем, подобные примеры мне
неизвестны, за исключением только шевалье де Лоррена и д'Эффиа, которые
готовы были полюбить принцессу, если бы она им это не запретила. Все
придворные, и мужчины и женщины, были ее покорными слугами и почитателями.
Между тем г-жа Генриетта в то время уже питала явную склонность к моему
брату графу де Гишу; несколько лет спустя это чувство проявилось в иной
форме; я полагаю, что принцесса и меня любила по этой причине. Она любила
меня также потому, что я ее забавляла, и моя живость заставляла принцессу
забыть о страданиях ее матери, угнетавших дочь столь юного возраста. Танцы,
которыми мы обе увлеклись, отнимали у нас большую часть времени. Я расскажу,
как возникла у нас эта страсть и заодно изложу историю той красивой девушки,
о какой я недавно упоминала, той самой, что помогла Кенсеро вырвать меня из
рук черни возле ратуши. Именно она стала нашей наставницей.
Это произошло в лето, предшествующее моему повествованию; как-то раз мы
с принцессой сидели у одного из окон Лувра, которое выходило на реку, и
забавлялись, глядя на людей, спускавшихся на берег, где в те времена многие
стирали белье, а также на дерущихся ребятишек и рыскавших в поисках поживы