"Александр Дюма. Джузеппе Бальзамо (Записки врача, том 1)" - читать интересную книгу автора

После Сен-Михеля дорога поднималась в гору. Лошади пошли шагом:
полчаса ушло на то, чтобы преодолеть около четверти мили.
Одолев подъем, форейторы дали лошадям передохнуть, и путешественники
могли, откинув кожаные занавеси, окинуть взором широкий простор,
постепенно исчезавший в вечернем тумане.
Погода была ясная и теплая до трех часов пополудни. К вечеру стало
душно. Огромное белое облако, тянувшееся с юга, будто пыталось угнаться за
каретой. Прежде чем путешественники успели доехать до Бар-ле-Дюка, где
форейторы предлагали на всякий случай остановиться на ночлег, облако едва
не настигло карету.
Продолжая надвигаться, огромная туча опускалась все ниже,
расползалась по земле, смешиваясь с туманом, как бы расталкивая другие
голубоватые облачка, которые пытались расположиться по ветру, словно
корабли во время морского сражения.
Вскоре за огромной, пугающе белой тучей, расползавшейся по небу со
скоростью прибывающей во время прилива воды, исчезли последние солнечные
лучи. Тускло-серый свет просачивался сквозь облако, едва освещая землю.
Листья на деревьях затрепетали, хотя даже слабый ветерок не колебал их, и
потемнели, как бывает после захода солнца.
Внезапно вспышка молнии распорола тучу, небо словно раскололось на
тысячу огненных кусков, испуганный взгляд проникал в неизмеримую глубь
небосвода, пылавшую, словно адская бездна.
В тот же миг удар грома, достигший лесной опушки, вдоль которой
проходила дорога, потряс землю и подстегнул огромную грозовую тучу, словно
бешеного коня. Карета, однако, продолжала свой путь, пуская сквозь трубу
яшл, черный вначале и превратившийся постепенно в прозрачно-опаловый.
Небо потемнело, и сейчас же оконце на крыше кареты засветилось
ярко-красным огнем; было очевидно, что обитатель этой коробки на колесах,
не привыкший к дорожным случайностям, принимал возможные меры, чтобы не
прерывать дело, которым он был занят.
Карета все еще находилась на плоскогорье. Путешественники не начали
еще спускаться, как раздался другой, более мощный, зазвеневший металлом
удар грома, а затем пошел дождь, вначале падавший редкими каплями, потом
хлынул частый и сильный, - можно было подумать, что небо пускает множество
стрел.
Форейторы совещались; карета остановилась.
Тот же голос, только на сей раз на чистейшем французском языке
спросил:
- Какого черта мы здесь торчим?
- Мы спрашивали друг друга, стоит ли ехать дальше.
- Сначала у меня надо было спросить. Вперед! Голос был такой властный
и мощный, что форейторы повиновались, и карета покатилась вниз по горе.
- В добрый путь! - добавил голос.
На минуту приподнявшись, кожаные занавеси вновь упали, скрыв
говорившего от форейторов.
Глинистая дорога, залитая потоками дождя, стала такой скользкой, что
лошади не могли идти.
- Сударь! - сказал кучер, придерживая коренную. - Дальше ехать нельзя.
- Это почему же? - переспросил уже знакомый нам голос.
- Лошади скользят.